Варежкина еле сдерживалась, чтобы не припустить к заветной двери. Ей не терпелось найти светильник.
Скрывшись за бархатной шторой, она достала из кармана шпильку. Но к нашему удивлению, дверь оказалась открытой.
- Почему она открыта? – настороженно прошептала я, во всем чувствуя подвох.
- А что теперь там скрывать? – резонно заметила Лидуня. – Похоронил «сестрицу» и все. Небось, уже думают, что в этой комнате сделать… Очередную спальню для гостей или…
- Или очередную тюрьму. Для меня… - я закусила губу, испытывая настоящий ужас от такой перспективы.
- Щас, - подруга вошла в холодное помещение. – Бр-р-р-р… Ледник…
Поставив свечу на стол, я огляделась. Кровать, на которой раньше лежала Адель, была аккуратно застелена. Почему-то от ее вида по спине пробежала дрожь. До чего же неприятное место!
Тем временем Лида подошла к камину и принялась ощупывать каждую плитку. Ее лицо в полумраке выглядело зловеще.
- Что ты хочешь обнаружить?
- Не знаю. Может, под одной из плиток есть ниша, - предположила Варежкина. – А в ней светильник!
Мы обтерли всю облицовку в поисках заветного тайника, но все было бестолку. Я уже отчаялась что-то найти, но все равно присела, чтобы ощупать низ камина. Чтобы уж наверняка. И тут мое внимание привлекла одна из плиток, находящихся ближе к полу. Она будто немного выпирала.
- Лида, где нож?
- Вот, держи, - она протянула мне столовый прибор. – Ты что-то нашла?
- Еще не знаю, - я поддела ножом плитку и она поддалась. – Кажется да…
Заветная ниша смотрела на нас своим темным «глазом», а мы смотрели на нее, не в силах пошевелиться. Первой не выдержала Варежкина. Она опустилась на колени и, глубоко вдохнув, засунула руку в тайник. Послышался тихий скрежет, а за ним показался… обычный большой фонарь, в который наливалось масло.
- Это что, светильник смерти, принадлежащий древнему жрецу? – скептически протянула Лида, смахивая с фонаря паутину. – Ерунда какая-то…
- Погоди, не торопись… - я взяла свечу и поднесла ее ближе. – Посмотри, что там внутри?
Она подняла фонарь выше, и мы прижались носами к холодному стеклу. За ним «расцветал» бутон какого-то диковинного цветка из черного оникса.
- Это он… - восторженно прошептала Варежкина. – Это светильник!
- Тише! Нас могут услышать! – я вернула плитку на место, после чего забрала у подруги фонарь. – Давай получше рассмотрим его.
- Да, да! Давай! – Лида помогла мне снять с фонаря крышку и горящим взглядом наблюдала, как я достаю мистический артефакт. – Какая красивая вещь…
Светильник был действительно очень красивым. По его глянцевой поверхности разбегались белые прожилки, и, наверное, когда в нем трепетало пламя, выглядело это очень необычно. Полюбовавшись артефактом, мы вернули его на место. Пора было возвращаться.
Мне даже не верилось, что все прошло так гладко. Это было каким-то невероятным везением. Но радовалась я рано…
Мы уже почти дошли до своей комнаты, когда в коридоре появились два силуэта. Меня словно холодной водой окатили, и я ничего лучшего не придумала, как задуть свечу. Сразу после этого раздался истошный женский крик: - Воры! Помогите! Воры-ы-ы!
- А ну стоять! – прозвучал следом мужской голос. – Стоять, я сказал!
Но мы и не собирались двигаться, охваченные ужасом. Вот это влипли!
К нам осторожно приблизился слуга, держа перед собой свечу в дрожащей руке. В его второй руке была зажата сабля, снятая со стены. Он остановился в нескольких метрах, а потом испуганно протянул:
- Леди, это вы?!
В этот момент к нам подбежали маркиз с герцогом, а в конце коридора появилась зловещая фигура Донгэя.
- Что случилось?! – воскликнул Бекингем, одним взглядом оценив ситуацию.
- Мы… мы… подумали, что это воры… - заикаясь, заговорил молодой парень. Его глаза бегали, а на щеках вспыхнул румянец. – Кто еще может шляться по ночному дому? Еще и свечу задули…
- А вы тут что делаете? – герцог посмотрел на его спутницу, которая стояла, понурив голову.
Слуга молчал, а до меня стало доходить: похоже, влюбленные хотели уединиться в комнате за бархатной шторой! Поэтому она и была открыта.
- Леди страдает сомнамбулизмом, и ее нужно отвести в постель! – Веллингтон произнес это грозно и осуждающе, отчего слуга совсем сник. Все это время герцог многозначительно смотрел на Варежкину, стоящую позади меня. – Вы могли напугать ее своими криками.