Кое-как мы добрались к экипажу. Но первое, что мне бросилось в глаза — наш возница не двигался. Он сидел в странной позе, свесив голову на грудь, а его руки были вытянуты вдоль тела.
Забравшись на козлы, я с ужасом обнаружила, что бедняга мертв. Пульс не прощупывался.
- Что там? – леди Эстелла подошла ближе. – Он ранен?
- Кажется, возница мертв, - ответила я, спрыгивая вниз. – Кто поведет экипаж?
- Господи… бедный Олс… - прошептала женщина, но потом в ее глазах появилась решимость. – Я поведу. Забирайтесь внутрь, моя дорогая.
Всю дорогу я не переставала думать о Варежкиной. Бедная моя подруга… Что же с тобой сейчас происходит?
- Я должен ехать в дом Карлоса де ла Серда, - вдруг сказал Веллингтон. – Я знаю, что Гвиневера у него…
- Куда вы поедете в таком состоянии? – даже в полумраке кареты мне была заметна испарина, проступившая на его лбу.
- Сейчас доктор даст мне какое-нибудь снадобье, снимающее боль, и я поеду… - упрямо произнес герцог. – Кто знает, что этот мерзавец сейчас делает с ней!
- Погодите. Гранд находится в Морандии! – вспомнила я. – Возможно, сестру и выкрали по его приказу, но вряд ли он сам успел вернуться обратно!
- Гвендолин права, - слабым голосом поддержал меня Закари. – Нужно отправить туда кого-то из охраны, пусть разведают ситуацию. Ну не станет же он ее убивать сразу после венчания! Глупо поступать так безрассудно!
- Ты считаешь, что выкрасть леди из церкви это не безрассудство? – хмыкнул Гарольд и тут же застонал от боли. – Надеюсь, ваша сестра, Гвендолин, держит рот на замке. Иначе она может не дожить до свадьбы с грандом…
Об этом я тоже подумала. Причем не один раз. Варежкина дама гонористая и вполне могла устроить там такое, после чего Лидуню просто выкинут из окна. Как же спасти ее?
Доктор прибыл буквально через полчаса после нашего возвращения домой. Он сразу же занялся делом, засучив рукава белоснежной рубашки. Высокий, с пушистыми усами и умными пронзительными глазами, он вызывал доверие, поэтому я не переживала за раненых.
Леди Эстелла дала распоряжение занести тело возницы в дом. И, бегло осмотрев его, доктор Ричардсон обнаружил нитевидный пульс. Ко всеобщей радости, Олс оказался жив, но он получил сильный удар по голове, который в будущем мог сделать из него инвалида. Все, к чему прикасался Карлос де ла Серда, погибало, страдало, превращалось в прах…
- Прошу вас, не переживайте так… - матушка маркиза подошла ко мне и обняла за плечи. – С вашей сестрой все будет хорошо…
Я же смотрела в зимнюю темноту за окном, еле сдерживая слезы. Варежка умудрилась стать мне настоящей сестрой за столь короткое время. Мою душу выворачивало наизнанку, стоило только представить, как ей сейчас плохо. Держись, моя дорогая… Только дождись нашей помощи…
* * *
- Что происходит, бабушка? – Элена удивленно взглянула на донну Розу, которая раздраженно отшвырнула вилку с ножом. – Это украденная дядюшкиными людьми девица Гилмор? Я не могу больше слушать эти завывания!
- Да, рыжая дрянь! – прошипела мегера, осушив бокал вина одним глотком. – У меня раскалывается голова! Сил моих больше нет!
- Отец ведь не знает, что у него поменялась невеста… Как он воспримет эту новость? – девушка взволнованно поднялась. – Что, если вы нарушили его планы?
- Карлос скажет мне спасибо за то, что я хотя бы одну сестру вырвала из чужих лап! – проворчала донна Роза. – И вот что, дорогая. Она ему уже не невеста, а жена.
- Что?! – воскликнул Леонардо Монкада, все это время молча слушавший их разговор. – Как леди Гилмор смогла стать женой моего кузена, когда он находится в Морандии?!
- А вот так! – с довольным лицом произнесла донна Роза. – Пришлось увеличить вознаграждение для священника, чтобы он сделал брачную запись в церковной книге. У обеих сестер имя начинается на букву «Г», поэтому в церковной книге так и написано: «Г. Гилмор». А уже в свидетельство внесут полное имя… Я не позволю, чтобы остров ускользнул из рук моего сына!
Женщина поморщилась, когда пение достигло самых высоких нот.
- Хорошо, что я оставил у перешейка своих людей, когда догадался, что Лаура на острове. Иначе мы бы и не знали, что Гвендолин собралась замуж за маркиза. В доме Бекингема очень болтливые слуги.
- Для девчонки будет сюрпризом, что она уже жена Карлоса. Она надеется, что ее спасут до венчания. Пусть мечтает, глупая курица, - донна Роза закрыла глаза и застонала. - Какие невыносимые звуки!
- Если она продолжит свое ужасное пение, я сойду с ума! – Элена прижала ладошки к ушам. – Что за песню исполняет эта ненормальная?!
А Варежкина тем временем голосила на весь дом, лежа на диване с рюмкой коньяка. Она задрала одну ногу на спинку, вторую поставила на пол, горланя хит Булановой:
- Не пла-а-ачь,
Еще одна осталась ночь у нас с тобо-о-ой.
Еще один раз прошепчу тебе "ты мо-о-ой",
Еще один последний раз твои глаза-а-а-а
В мои посмотрят и слеза-а-а-а
вдруг упадет на руку мне, а завтра я-я-я-я
Одна останусь без тебя...
Но ты не пла-а-а-ачь…
Ботинки Лидуни валялись в разных углах кабинета, шпильки, выдернутые из прически, усеивали ковер, а чулки висели на книжных полках. Она, как гусеница-плодожорка, сточила все яблоки, оставив в вазе одни огрызки, и теперь выпускала кольца дыма, пыхтя ароматной сигарой. Коньяк внутри создавал лиричное настроение, отчего Варежкина всхлипывала, вспоминая всю несправедливость жизни. Женские обиды требовали выхода, и Лидуня еще громче запевала, подергивая ногой:
- Гарольдюша-а-а, так зна-а-ай,
Тебя везде я отыщу, где б ни был ты-ы-ы!
Я испишу тебе стихами все листы-ы-ы-ы!
И если встречу я тебя среди толпы-ы-ы-ы,
Ты не свернешь уже тогда с моей тропы-ы-ы-ы.
Я украду тебя от все-е-ех,
И будешь мой тогда наве-е-ек.
Ты мой наве-е-ек… Гарольдюша-а-а-а!
Дорогие читатели. У меня юбилей и немного задержка с продами. Завтра начнем работать. С уважением и любовью Ваша Аня.
Глава 70
Глава 70
Карлос де ла Серда испытывал самую темную злость. Светильника нигде не было. Все шло не так, как ему хотелось. Нужно срочно поговорить с Донгэем. Только он мог успокоить, вселить надежду. А еще гранду требовался массаж после долгого пути. Гнева добавило и то, что в особняке никого не оказалось. Дворецкий сказал, что все уехали в загородный дом. Но зачем? Что еще за тайные перемещения?
Карлос вышел из кареты и на секунду прикрыл глаза. Ну ничего, главное, он уже на месте.
В холле было пустынно. Лишь старый слуга встретил его с подсвечником в дрожащей руке. Он сонно моргнул, приглаживая взъерошенные волосы.
- Доброй ночи, ваша светлость. Все уже давно спят, но я уже послал Ирису разбудить донну Розу.
- Спасибо, Джит. Я буду в гостиной, - гранд отдал ему трость, шляпу и плащ. – Пусть мне принесут горячего кофе. И побыстрее.
- Да, ваша светлость, - слуга направился в сторону кухни, а Карлос к закрытым двустворчатым дверям. Ему не терпелось услышать от матушки объяснения. Что здесь вообще происходит?
Он зажег свечи, налил себе коньяк, выпил его одним глотком, после чего наполнил бокал снова. Карлос никогда не любил этот дом. Ему было здесь неуютно. В комнатах гуляли сквозняки, полы скрипели, а половина каминных труб нуждались в хорошей прочистке. У гранда никогда не доходили руки привести это место в порядок.
- Сынок!
Гранд вынырнул из задумчивости и повернулся к вошедшей в гостиную матери.
- Доброй ночи, матушка. Объясните мне, пожалуйста, какого черта я делаю такой круг, вместо того, чтобы сейчас лежать в теплой кровати?! Что случилось?!
- Много чего… - донна Роза подошла к нему и погладила по лицу, с обожанием заглядывая в глаза. – О, мой дорогой… У меня для тебя дурные вести.
- Говорите, – Карлос уставился на нее в хмуром ожидании. – Желательно четко по делу, без лишней воды.
Донна Роза принялась рассказывать сыну все, что произошло за время его отсутствия, и его лицо все больше темнело от гнева.