Вошли первые пять человек, расхватали билеты, сели, начали списывать… Все шло своим чередом. Петр Петрович углубился в свежий номер «Крокодила», случайно оказавшийся на столе, прикрылся для верности букетом цветов: незачем людей смущать, когда работают.
В дверь постучали. Петр Петрович кашлянул и поднялся. Все пять студентов нервно вздрогнули. Стараясь не глядеть в сторону готовящихся, доцент на цыпочках вышел в коридор. Ему передали записку: «Петя, ты уж с Ивановым помягче, нужный парень. С приветом. Федя». Петр Петрович недоуменно пожал плечами. Федю, доцента с кафедры, он знал, а Иванова за семестр не встречал ни разу.
Завкафедрой физвоспитания вошел без стука.
— Петр Петрович, физкультпривет! У тебя, дорогой, некий Иванов учится. Не припомнишь? Смышленый такой паренек. Так ты у него много не спрашивай, — уже шепотом добавил завкафедрой, — парень все время тренируется, наша спортивная гордость.
…Экзамен подходил к концу. Петр Петрович поставил девятую запланированную двойку и устало посмотрел за окно. Начинало темнеть.
— Включите, пожалуйста, свет, — попросил он.
На огонек заглянул декан, шепотом поинтересовался:
— Иванова не было?
— Пока нет.
— Петр Петрович, уважь, поставь парню автомат, а то он совсем изнервничался, а скоро первенство среди юниоров.
Вошла секретарь деканата.
— Петр Петрович, вас срочно к телефону… не то междугородный, не то международный…
— Я слушаю, — как можно громче сказал Петр Петрович в трубку.
— Вы преподаватель по техмеху?
— Нет, по электротехнике.
— Ну, это не очень существенно. С вами Иванов говорит…
Петр Петрович вздрогнул и как-то весь внутренне собрался.
— Вы меня вчера по телевизору видели? Нет?.. Я из Занзибара вам звоню. Да… Первенство мира… Уже золотая медаль. Петр Иванович, простите, Сергеевич.
— Петрович.
— Да, да, Петрович, вы уж не обижайтесь на меня, сами понимаете, спортивная честь… Зачетку вам мою еще не передавали? Автограф, пожалуйста, поставьте, а я вам свой, по приезде. Физкультпривет! Смотрите телевизор.
Растроганный вниманием, Петр Петрович пошел искать зачетку спортивной гордости.
А Иванов вышел из телефонной будки, которая стояла напротив института, и жизнерадостно сказал другу Коле:
— Один есть. Неси зачетку. Авторитетом, старик, надо пользоваться! Паблисити — великая вещь!
Семен Нестеров
ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ КРИЗИС
Как-то пришел Борис Истомин и, изучающе посмотрев на меня, спросил:
— Что ты делаешь для того, чтобы бороться с энергетическим кризисом, охватившим весь мир?
— Живу в малометражке, — ответил я, — езжу в малолитражке. И вообще-то: сам не акселерат.
— Этого мало! — Он достал из портфеля маленький раскладной мотоцикл. — Моя конструкция. Расход бензина минимальный.
Скрючившись так, что колени стали выше головы, Истомин сел на крохотное сиденье, мотоцикл чихнул и покатил вокруг стола, заполняя комнату дымом.
— Интересно! — покрутил я головой.
— Нет, — возразил он, — это пока еще не то…
Однажды я увидел Истомина, который сидел прямо на проезжей части улицы.
— Хоть бы газетку постелил, на мокром асфальте ведь сидишь.
— Я не сижу, — ответил он, — я еду! — И, поднявшись с асфальта, добавил: — На автомобиле собственной конструкции.
«Свихнулся», — ничего не увидев под ним, решил я.
— Где он? — заоглядывался Истомин.
Он достал из кармана лупу и встал на колени. Поднял какую-то гальку и долго смотрел на нее через стекло. Буркнул:
— Не то!
— Инспекцию вызвать надо! — сказал я усмехаясь.
Истомин продолжал ползать по мокрому асфальту.
— У тебя вон по спине мокрица какая-то ползет, — дернул я его за руку.
Хотел щелчком сбить ее со спины Истомина, но она вдруг резко затормозила, и сзади у нее ярко вспыхнули два красных фонарика.
АПЕЛЬСИНЫ
— В какую цену? — громко спросил Мальков, подойдя к мраморному прилавку, на котором возвышалась ярко-оранжевая горка.
— Рубль, — меланхолично ответила из-за горки усатая голова, прикрытая широкой кепкой.
— Одна штука рубль? — переспросил Мальков.
— Зачем одна? Килограмм, — ответила голова. Глаза его хитро улыбались.
— Гнилые, что ли? — спросил Мальков и ткнул в апельсин пальцем.
— Сам гнилой! — заметила голова.
— А почему так дешево? У других по восемь, — не отставал Мальков.
— Вот и бери у тех, у кого по восемь.
— И возьму, — сказал Мальков. — Три килограмма возьму и денег не пожалею, чем твои ворованные покупать.
— Обижаешь, дорогой, — сказала голова и прикрыла один глаз.
— Вас обидишь. Как же! От прилавка отойти не успеешь, — громко, чтобы все слышали, сказал Мальков. — И ты давай, друг ситцевый, надо мной не издевайся. Я на базар пришел не шутки шутить. В последний раз спрашиваю, в какую цену? Ты что дурачком прикидываешься?
— Рубль, — непреклонно ответила голова.
— Слушай, — тихо сказал Мальков, наклонившись, — не бойся, не с ОБХСС я. Мне в больницу надо несколько штук.
— Рубль, — невозмутимо заверила голова.
— Но почему по рублю продаешь, дешевле семечек? — не сдавался Мальков.
— Слушай, отойди, не мешай торговать.
— Не отойду, — ударил кулаком по мраморному прилавку Мальков.
— Ну, хорошо, хорошо, успокойся, дорогой, а то ты совсем белый стал. Ну, не хочешь по рублю брать, будь по-твоему, бери по восемь.
— Так бы сразу и говорил, — пряча в сумку купленные апельсины, сказал Мальков. — А то наводишь тень на плетень.
Виктор Ложников
ХОРОШАЯ ШТУКА
Мой знакомый что ни день показывал разные редкие вещи, которых в магазинах не сыскать.
— Где ты их берешь? — удивился я.
— Как где? Покупаю по блату в магазинах.
— И что же, по блату все можно достать? — полюбопытствовал я.
— Кроме самолета! — убежденно ответил мой знакомый.
Самолет мне пока не был нужен. Но зато нужна была батарейка «Крона» к карманному радиоприемнику.
Я устремился в магазин. Конечно же, «Кроны» на витрине не было.
— Мне, пожалуйста, «Крону», — сказал я, смело глядя на продавщицу.
— «Кроны» нет, — заученно ответила та.
— Мне, пожалуйста, одну штучку, по блату, — настойчиво продолжал я.
— По какому такому блату? — удивилась продавщица. — Я вас не знаю!
— Ну и что? Одну штучку все равно можно продать по блату.
— Послушайте, не морочьте мне голову! — раздраженно сказала продавщица.
Я понял тонкий намек, так как из-за служебной двери на меня зыркнули два свирепых глаза, принадлежавших, несомненно, крупному мужчине.
— Вот, докатились! — сказал я громко, стараясь, чтобы на нас обратили внимание покупатели. — Даже по блату «Крону» не могу купить! — Я поднял вверх указательный палец.
— Даже по блату! — ахнула толпа.
— А недавно все было проще, — сказал высокий мужчина в очках со стеклами разной диоптрии. — Моему знакомому удалось купить диплом. Но учтите — на свои заработанные деньги!
— Дайте жалобную книгу! — выступил вперед низенький щуплый мужчина.
— Дайте жалобную книгу! — потребовали все. — Что за безобразие — нельзя по блату купить!