Выбрать главу

— Конечно, мне бы хотелось поездить по стране, посмотреть… — раздумчиво начала Лиза, — я еще ее не знаю, мою страну, так, краешек видела, когда одну зиму училась в Москве на курсах. Я часто думаю о Сибири — прозрачные холодные реки, неоглядная тайга, звериные тропы, по которым нога человека не ступала. Вдруг приходят молодые, неунывающие, и вот в непроходимых дебрях вырастают города. Мне бы хотелось там поработать. Но я не поеду туда…

— Почему?

— Каждый должен довести до конца свое дело, а не разбрасываться.

— А у вас есть свое дело? — Мальшет даже подался вперед.

Глеб смотрел на Лизу саркастически. «Мечтательница, фантазерка» — вот что читалось в его глазах. Странно, ведь он тоже был мечтатель.

— Какое же дело? — нетерпеливо спрашивал Филипп, так как Лиза затянула паузу.

— То же, что и у вас, — краснея, сказала Лиза. — Вы же и захватили нас — меня и Яшу… Проблема Каспия… Я хотела завтра поговорить с вами… с чего нам начинать? Где мы будем полезнее. Только давайте завтра лучше поговорим, ладно?

— Ладно… — медленно протянул Мальшет. Он тоже чуть покраснел, переводя взгляд с меня на Лизу и обратно. Что-то виноватое промелькнуло в выражении его мужественного лица. Он задумался.

— Сколько вам лет? — спросил Глеб у сестры.

— Скоро девятнадцать будет…

— Неужели вы мечтаете только о стройках, о дамбах… А о любви — яркой, властной, красивой любви? Все девушки о ней грезят, не так ли?

У него чуть дрогнули словно точеные ноздри, в колючих синих глазах, устремленных на сестру, зажглись золотистые искорки, они вспыхивали и гасли. Все же Глеб был очень хорош собою, надо признать это беспристрастно. Только уж очень у него была длинная шея — как у гусака.

Лиза вспыхнула, но не от слов, а от его взгляда. А я вдруг совершенно точно осознал, что этот парень мне не нравится, хоть он и летчик. Должно быть, я взглянул на него не очень ласково, но лишь Филипп перехватил мой взгляд, Глеб на меня не посмотрел за весь вечер.

Филипп молчал. Может, и он ожидал от Лизы ответа на этот вопрос.

— Видите, я угадал! — торжествовал Глеб. Лиза чуть выпрямилась и покачала головой.

— И угадали и нет. Скажите, вы читали о путешествии Черской — жены великого исследователя Сибири Ивана Дементьевича Черского?

— Ну и что? — торопил Глеб.

— Мавра Павловна была другом и помощницей мужа во всех его экспедициях, трудах, испытаниях. Она вместе с мужем и двенадцатилетним сыном Сашей пересекла непроходимые до того горы — между реками Индигиркой и Колымой… Белым пятном на карте Севера были места, по которым они прошли. Теперь этот горный хребет носит имя Черского. Всегда вместе по трудным и темным дорогам. Они плыли по Колыме, муж ее умирал, а она выполняла все научные наблюдения, какие надо, заботилась о больном и о ребенке. Мавра Павловна думала, что не переживет смерть мужа, так она его любила… За то любила, что он поднял ее до подвига…

Простая малограмотная девушка… Что бы ей досталось в удел, не встреть она ссыльного ученого Ивана Черского? Он сам и образование ей дал и повел за собою. Но ведь и он, слабый, больной, без нее давно бы пал духом. Это она, сильная русская женщина, поддержала его.

Когда у мужа началась агония, Мавра Павловна стала учить мальчика, как поступить с бумагами и коллекциями, если и она умрет. Черский сказал: «Саша, слушай и исполняй…» С этими словами он умер. Но Мавра Черская все вынесла и довела экспедицию до конца. Вот. Мне бы хотелось стать такой женщиной, как эта Черская. О такой любви я мечтаю.

Лиза опять смутилась. Может, испугалась, что слова ее примут за хвастовство?

— Конечно, теперь и без мужа можно идти в экспедицию, если окончишь университет, — тихо добавила Она. — Но мы заговорили о любви…

— Женщины любят сильных, неудачников они презирают, — с горечью сказал Глеб. Оживление его погасло, как и золотые искорки в глазах.

— Черский был слаб, чахоточный даже, но любовь замечательной женщины сделала его сильным, — живо возразил Мальшет.

— Он был силен духом, тем и покорил ее! — Глеб нервно поднялся с места и заходил по комнате, натыкаясь на мебель. — Знаете, что сказал мой отец, когда я добился своей цели? Он сказал: «Научить летать можно и медведя. Весь вопрос — долго ли он будет летать». Как видите, он был прав. Второй раз замертво вцепиться в штурвал…

— Очень прошу, Глеб, не впадай в истерику, — насупившись, попросил Мальшет.

Глеб обиделся и замолк.

Мы с Лизой еще не убрали со стола, как послышалось фырчание мотора. Фома подвез на своем мотоцикле закутанного до самых глаз Ивана Владимировича.