Но если фортуна улыбнулась хакеру, а хакер улыбнулся Шраму, то в помещении пребывал еще один тип, который не улыбался принципиально. Не улыбался, несмотря на то что не сомневался - это шанс последний раз улыбнуться при жизни.
Однако Шрам удивил Пырея - вместо того, чтобы угробить с концами, срубил коротким в печень:
- Выйдешь отсюда через пять минут после нас. Если не задохнешься. - Сергей не побрезговал склониться над опрокинутым Пыреем и вооружиться за его счет.
- Ты меня не убьешь? - искренне удивился размазанный по полу и собирающий себя по частям блондин.
- Я тебя обещал в бетоне закопать. А я за свои слова отвечаю, - отмахнулся Сергей и поволок компьютерщика за дверь, пока гений не угорел.
Не то чтобы Сергей Шрамов был настолько принципиален. Просто блондинчик являлся идеальным магнитом, способным собрать вокруг себя всю шантрапу Виршей. Уже было ясно, что это жирафоподобное животное науку не понимает. Будет и дальше юлой кружить по городку, вздымая грязь, где найдет. Надежная лакмусовая промокашка, которая, сама того не подозревая, наведет Сергея на все потаенные узелки. И тогда Шраму не придется каждую шваль отдельно выпасать. Он разберется со всеми скопом и сэкономит время.
И еще одна идейка на третьем горизонте зудела у Шрама. Неизвестно, сколько времени отнимет поставить себя на уровень в этой дыре. А генеральный папа намекал за нефть. И наверное, другие охотнички за нефтью параллельно зубками клацают. Так пусть Пырей шебуршит, пусть от его зажигательных речей заводятся и другие местные бычки, считающие себя королями. Пусть скопом крошат дрова. Чем больше накрошат, тем громче шум. Тем меньше охотников за нефтью рискнет просочиться сквозь зону отчуждения.
Только вот с Пыреем Шрам маху дал. Не оттуда наезд главной бычьей силы следовало ждать. И неправильным средством он нефтяных клопов собирался морить.
Глава 5
А менты нам не кенты,
Лучше зеки, чем менты.
Ну какой из него кент?
Мент - всю жизнь он будет мент!
ВОСКРЕСЕНЬЕ 17.46
- О! Какими судьбами? - Майор встретил гостя в дверях, поймал протянутую руку двумя своими и затряс, шелестя спущенными подтяжками. Прохиндейская рожа майора расплылась в такой радушной улыбке, будто не существовало для него большей радости, чем лицезреть и трясти клешню столь дорогого гостя. - А я тут по-домашнему, - как бы оправдываясь за неуставной прикид, майор потащил гостя в дом.
Гость тоже улыбался, только улыбка была другой. Немного надменной, немного брезгливой и очень сильно себе на уме. На госте дыбился белоснежный костюм. На нетонкой шее гостя, там, где когда-то бряцала якорная золотая цепь, остался незагорелый след - мода прошла, завяли веники. Гость не сопротивлялся, только сказал:
- Я тут мимоходом, вот и решил навестить, так сказать, неофициально. - Гость говорил, старательно избегая слов типа «грядка», «ботва» и «я не понял», - мода на такие выражения слилась.
Проведя гостя через веранду в горницу, майор пододвинул гостю стул. Почесывая сквозь несвежую майку живот, ухватил с газовой плиты кастрюлю и переставил на стол. Прихватил тарелку, половник и от души навернул гостю свежайших бордовых наваристых щей с золотистой рябью.
Хлопнул себе подзатыльник и выудил из морозилки запотевшую поллитровку «Тигоды». Не забыл и про две рюмки в виде раззявивших пасти рыбок.
- А ведь у меня для тебя подарок, - осклабился гость, небрежно потряс в воздухе ключами с брелоком и свойски сунул их майору за майку к пышному телу. Майор загоготал от щекотки и принялся ловить ключи под майкой на пузе, будто блоху.
- Это что ж, еще одна машина? «Опель»? «Мазда»? Я ее тогда на дочку запишу.
- Нет, Иваныч, ошибаешься. Это не еще одна машина. Это катер. Прямо напротив твоей крепости пришвартован. - Гость отодвинул от себя подальше тарелку с угощением. И неудивительно - на столе царил самый настоящий срач. Шкурки от позавчерашней колбасы, очищенная надкушенная луковица, крошки и рыбья чешуя.
Теперь уже прохиндейская рожа майора расплылась, точно как брикет коровьего масла на солнышке:
- Как тот с каютой в «Катерах и яхтах» [Специализированный журнал.]?
- Именно как тот, который ты слюной закапал.
ПОНЕДЕЛЬНИК (следующий день) 10.18
Дверь отворилась без стука, и в кабинет ввалился низенький толстый ментяра, похожий на колобка. С аж майорскими погонами на обсыпанных перхотью плечах.
- Есть кто живой? - спросил ментяра по-вертухайски зычно, в упор не замечая сидящего за голым столом Шрамова.
- Ух ты! - вежливо поднялся из директорского кресла Шрам, типа хотел протянуть посетителю руку. Да что руку? Наверное, хотел обнять дорогого гостя, к груди прижать, только вроде как стол помешал. - Дядька Макар! - кликнул Сергей Шрамов секретаря. - Вы знаете, кто к нам пришел?! Вы не знаете, кто к нам пришел! К нам пожаловал сам городской глава по милицейской линии города Вирши Иван Иванович Удовиченко.
- Осведомлен. - Образина прожженного мента расплылась в хитрой улыбке. - Уважаю. - Майор плюхнулся в гостевое кресло без приглашения, небрежно бросил на стол за саленную фуражку и пальцами пригладил потные волосы. - Да и мы не лыком шиты. Мы про тебя, Срамов, тьфу, то есть Храмов, тоже понаслышаны.
- Кофе? - пропустив тонкий намек на толстые обстоятельства мимо ушей, предложил Сергей.
- А есть что покрепче? - как у себя дома расстегнул пуговицу под галстуком майор. И заозирался: новенькая мебель, задвинутый в угол армейский ящик со странным барахлом - свернутые кумачовые транспаранты, краски и кисти.