- Не юродствуй. К Комитетам Глубокого Бурения мы не имеем никакого отношения, хотя там есть много сочувствующих. И кстати, наша организация - полувоенная. Вроде казаков. И если тебя прет по званию обращаться, то мой чин соответствует майорскому.
- Одна борозда вдоль и большая картофелина на погонах. Знавал я уже в этом городке одного майора… - А вот в чин Сергей не поверил. Майоры, особенно майоры от политики, по кабинетам сидят, а не через форточки шастают.
- А что упокой этого майора на тебя вешают, в курсах? - чтоб добиться уважения, тогда блеснул осведомленностью неизвестный.
- А как же. Второй день на нелегальном положении маюсь. Нормально в кабаке не пожрать. Язву зарабатываю всухомятку и туберкулез по подвалам, гражданин начальник.
- А то, что сегодня из холодильника Александра Павловича, остывшего до минус двенадцати, вынули.- слыхал?
- Как? Палыча?! - Ледяное дыхание смерти коснулось и Шрамова. И все подначки, кочки и проверялочки типа «гражданина начальника», которые вплетал в разговор, мигом пустил побоку.
- Так точно. Именно Палыча. И еще трупы предполагаются.
- Погоди, Палыча замочили? - Сергей готов был ломать руки, ведь это он виноват. И по фиг на проскользнувшее у собеседника армейское «так точно». Недоглядел, не предугадал. Ведь погиб человек, первым в Виршах пошедший за Сергеем Шрамовым. Поверивший в Сергея Шрамова.
- По протоколу - несчастный случай. Сам твой Александр Павлович запер себя в холодильнике. Наверное, железную волю тренировал.- Голос у темной лошадки был не в пример бодрее, чем у Сереги.
И захотелось до судорог в пальцах ломануть во мрак на ощупь. Поймать весело не у себя дома расквакавшееся горло и сдавить до предсмертного скулежа, чтоб темная личность не чувствовала себя хозяином положения. Только толку-то?
- И что дальше?
- Это я пришел тебя спрашивать, Шрам, что дальше?
- Если вашей… политической силе известно мое реальное погоняло…
- Известно. Не ерзай. Все известно. И что хакер твой, куда дотянулся, все твои старые подвиги в гувэдэшных компьютерах зачеркнул. И какие круги ты около нефтекомбината пишешь. Я же объяснял, мы - очень серьезная политическая сила.
- Если после этого со мной разговаривают…
- Не обольщайся, Шрам. Открыто поддерживать тебя мы не собираемся. Я за другим пришел.
- Это зачем же?
- Мне нужна копия кассеты, на которой гувэдэшный майор соловьем заливается.
- Накося выкуси,- решил поторговаться Сергей.
- Я ж тебе советовал, Шрам, не рыпайся. Ты вообще сейчас жив потому, что некие люди решили не мочить тебя, а посадить.
- А кто тогда газ врубил?
- А ты сам подумай. Неужели у тебя только один враг? У тебя много врагов, как у Черного Абдулы. Например, думаешь, азеры перед тобой искренне полегли и тебе красного петуха простили? Так что гони запись. Кстати, отметь: нам не сама кассета нужна, а только копия. Неохота тебя совсем уж раздевать. Нам нравится, как ты барахтаешься против заокеанских наймитов. И ваше.
- Для рядовых политиков вы слишком хорошо осведомлены.
- Ладно, Сергей Владимирович, пошутили и будя, - выдал усталость и в своем голосе незваный гость. - Конечно, никакой я не бульбаш. Но, как и говорил, к ФСБ тоже не имею отношения. Открываю все карты: газ тебе врубили именно азеры. А главный твой враг, некто Виталий Ефремович, пригласил из Питера через старых знакомых профессионального киллера. И если даже хачики тебя вычислили, то профик найдет и подавно, так что вали с этой хаты со сверхзвуковой скоростью.
- И все-таки, кто это такой добрый, что за меня так трогательно мазу тянет?
- Я всего-навсего представляю ГРУ. На самом деле нам достаточно наплевать, кто отхватит нефтекомбинат. Хотя, наверное, кривлю душой. Лучше бы комбинат отошел к твоим дружкам. У вас потом его изъять будет проще. С заокеанскими друзьями больше запары - международная огласка, понимаешь?
В ГРУ Шрам верил, в хачиков и газ - нет. Наверное, пришлый сам конфорку врубил и теперь банально разводит, чтоб крепче жилец со страху жался к кормящей титьке. Или - вообще сказка, ведь Шрам никакого шкодного запаха не учуял. Как задубел в носу аромат жасмина, так и стопор.
Но азеров все едино при случае не помешает наказать, даже если невиновны. Уже хотя бы за то, что они - азеры.
А вот другая скользкость - западно или не западло честному вору с гэрэушником контачить? Наверное, не западло. Они - не Министерство внутренних дел, а обыкновенные военные люди.
- Что, не успели тогда прослушку в моем офисе законопатить? - Шрам представил, как достает из схорона оригинал кассеты, а тут его чик-чик, и в дамки.
- Был уркой, уркой и останешься. Неохота на тебя давить, но не так трудно твоему Михаилу Геннадьевичу нашептать, почему ты на зоне косил под лоха.
- Это что, у вас на меня нет ничего более серьезного? - С третьей же «стороны», гость реально прав: Шрам был уркой, уркой и оставался. Не верил в газ, азеров и даже наполовину в ГРУ. Не боялся - реально ничего не боялся, даже сулящую расстрельную статью понаехавшей комиссии. Не он явился в гости к этим не внятным, но грозным людям, а они к нему. А уж он придумает, зачем они ему пригодятся.
- А больше ничего ты всерьез не боишься. Отвязанный ты человек, Шрам. У нас на тебя даже ставки делают: отцепишь ты комбинат или нет?
- А ты по какую сторону ставишь?
- На «нет». Себе ты комбинат не откусишь, слабоват еще, но кровушки иноземцам попортишь. А там, глядишь, и приличный инвестор объявится.