Веселовский сыпанул в кружку заварку, залил ее крутым кипятком.
— Тебе ведь покрепче… Я до вашей школы поездом добирался, скукота страшная! Я один в купе, как полагается. А тут бабенка объявилась, все глазками в мою сторону стреляла. Ну, я и не удержался. А только как приехали, что-то нехорошо мне стало, не то натер до такой степени, не то подхватил чего. Тоска!.. Было у меня уже однажды такое. В Гражданскую, под Питером. Мы тогда голодные были, сам понимаешь… А тут завалились в один особнячок дворянский… Ну, и отвели душу по полной программе. Мне-то досталась маман. Сначала думал, что повезло. Все-таки у нее опыт! А через пару дней с конца закапало. С тех пор я на этих дворянок смотреть не могу.
Беспалый сдержанно улыбнулся:
— А с маман кто-нибудь еще был кроме тебя?
— А то как же! — почти оскорбился Веселовский. — Я матросикам не отказывал. Что я жадный, что ли? Побаловался с девахой, дай и другим попользоваться. А потом, морячки меня бы не поняли, жлобом бы окрестили.
— Вот после одного из них ты и подцепил! — уверенно заявил Беспалый.
Веселовский поскреб затылок:
— Ты уверен?
— Конечно! Дворянки, в отличие от вашего брата-морячка, более разборчивы.
Веселовский махнул рукой:
— Ну да ладно, я уже позабыл об этом. Что там у тебя? — по-деловому спросил он.
Сделав два небольших глотка чая, Тимофей рассказал все, что видел в разрушенном соборе.
Веселовский слушал его с интересом, ни разу не перебив. Подобное с ним случалось редко, стало быть, зацепило. Когда Беспалый умолк, он еще долго молчал и теребил на рукаве тельняшки вылезшую нитку, соображая какую-то свою думку.
— Значит, ты говоришь, дверь в подвал все время была закрыта?
— Да. И замок там как будто бы старый. Весь проржавленный, а им, оказывается, пользуются.
— Как же он тебя не заметил?
Беспалый только пожал плечами:
— Сам не знаю. Голицын ведь чувствительный, как зверь! Мне иногда кажется, что у него на затылке глаза. Всегда знает, кто к нему подходит со стороны спины. Просто диву даешься, откуда он всего поднабрался.
— Значит, было откуда, — задумчиво протянул Веселовский. Беспалый догадался, что ему кое-что известно. Посмотрев хитро на Тимофея, Веселовский поинтересовался: — А ты не догадываешься, что там может быть?
— Откуда же?! — почти возмущенно воскликнул Беспалый. — Если бы я знал, так сразу тебе сообщил бы.
И по тому, как просветлело лицо Веселовского, он понял, что угадал с ответом.
— Ты чай-то пей, — кивнул Веселовский в сторону стакана. — По специальному пайку получал. — Когда Беспалый сделал очередной глоток, он заговорил, четко выделяя каждое слово: — Вот что я тебе скажу — сейчас его арестовывать никто не будет. Это ни к чему, да и вредно! Но вот когда курс подойдет к концу, ты его уберешь! Тебе понятно? Сладишь?
Пронзительные и невероятно холодные, будто бы волны Балтийского моря, глаза Веселовского остановились на лице Тимофея Беспалого.
— Если надо, сделаю, — как можно бодрее сказал Беспалый.
Голос его прозвучал уверенно, вот только правая половина лица застыла, а левая исказилась болезненной ухмылкой.
Похлопав Беспалого по плечу, Веселовский неожиданно заулыбался и весело произнес:
— Я в тебе не сомневался.
Жутковатая у него получилась улыбка. Беспалому вдруг подумалось о том, что точно так же когда-нибудь Веселовский отдаст приказ и на его устранение.
— Беспалый! — услышал он голос генерала и, встретив его взгляд, уверенно сделал шаг вперед. Голицын испытующе протянул: — А ведь ты вздрогнул… Что, боец, невеселые мысли одолевают? — И, не дождавшись ответа, громко скомандовал: — На бревно!
Вытащив из кобуры «ТТ», Тимофей взял «лимонку» и уверенно направился к бревну. Сосновый ствол был подвешен на высоте шести метров, что само по себе неприятно. Высоковато! Но, кроме того, нужно было пройти по нему, а бревно приходило в движение даже от легкого прикосновения.
Внизу генерал Голицын бесстрастно поучал:
— Вы всегда должны видеть реального врага. Только так вы можете пройти бревно без потерь и уничтожить противника. Нужно бежать и стрелять. И палить следует не в белый свет, а по цели! Вы всегда должны помнить, если не попадете в противника первой пулей, то ответным выстрелом он обязательно уничтожит вас! — жестко заключил генерал, наблюдая за тем, как Тимофей взбирается на бревно.
В тот день из пятидесяти человек бревно сумели преодолеть только шестеро. Покуривая «Казбек», счастливчики стояли в сторонке и с явным превосходством наблюдали за тем, как Беспалый пробирается по бревну.