И захотелось до судорог в пальцах ломануть во мрак на ощупь. Поймать весело не у себя дома расквакавшееся горло и сдавить до предсмертного скулежа, чтоб темная личность не чувствовала себя хозяином положения. Только толку то?
— И что дальше?
— Это я пришел тебя спрашивать, Шрам, что дальше?
— Если вашей… политической силе известно мое реальное погоняло…
— Известно. Не ерзай. Все известно. И что хакер твой, куда дотянулся, все твои старые подвиги в гувэдэшных компьютерах зачеркнул. И какие круги ты около нефтекомбината пишешь. Я же объяснял, мы — очень серьезная политическая сила.
— Если после этого со мной разговаривают…
— Не обольщайся, Шрам. Открыто поддерживать тебя мы не собираемся. Я за другим пришел.
— Это зачем же?
— Мне нужна копия кассеты, на которой гувэдэшный майор соловьем заливается.
— Накося выкуси, — решил поторговаться Сергей.
— Я ж тебе советовал, Шрам, не рыпайся. Ты вообще сейчас жив потому, что некие люди решили не замочить тебя, а посадить.
— А кто тогда газ врубил?
— А ты сам подумай. Неужели у тебя только один враг? У тебя много врагов, как у Черного Абдулы. Например, думаешь, азеры перед тобой искренне полегли и тебе красного петуха простили? Так что гони запись. Кстати, отметь: нам не сама кассета нужна, а только копия. Не охота тебя совсем уж раздевать. Нам нравится, как ты барахтаешься против заокеанских наймытов и ваще.
— Для рядовых политиков вы слишком хорошо осведомлены.
— Ладно, Сергей Владимирович, пошутили и будя, — выдал усталость и в своем голосе незваный гость, — Конечно никакой я не бульбаш. Но, как и говорил, к ФСБ тоже не имею отношения. Открываю все карты: газ тебе врубили именно азеры. А главный твой враг, некто Виталий Ефремович, пригласил из Питера через старых знакомых профессионального киллера. И если даже хачики тебя вычислили, то профик найдет и подавно, так что вали с этой хаты со сверхзвуковой скоростью.
— И все таки, кто это такой добрый, что за меня так трогательно мазу тянет?
— Всего навсего я представляю ГРУ. На самом деле нам достаточно наплевать, кто отхватит нефтекомбтнат. Хотя, наверное, кривлю душой. Лучше бы комбинат отошел к твоим дружкам. У вас потом его изъять будет проще. С заокеанскими друзьями больше запары — международная огласка, понимаешь?
В ГРУ Шрам верил, в хачиков и газ — нет. Наверное, пришлый сам конфорку врубил и теперь банально разводит, чтоб крепче жилец со страху жался к кормящей титьке. Или вообще сказка, ведь Шрам никакого шкодного запаха не учуял. Как задубел в носу аромат жасмина, так и стопор.
Но азеров все едино при случае не помешает наказать, даже если невиновны. Уже хотя бы за то, что они — азеры.
А вот другая скользскость — западло, или не западло честному вору с гереушником контачить? Наверное, не западло. Они — не Министерствн Внутренних Дел, а обыкновенные военные люди.
— Что, не успели тогда прослушку в моем офисе законопатить? — Шрам представил, как достает из схорона оригинал кассеты, а тут его чик-чик и в дамки.
— Был уркой, уркой и останешься. Не охота на тебя давить, но не так трудно твоему Михаилу Геннадьевичу нашептать, почему ты на зоне косил под лоха.
— Это что, у вас на меня нет ничего более серьезного? — с третьей же «стороны» гость реально прав: Шрам был уркой, уркой и оставался. Не верил — в газ, азеров и даже наполовину в ГРУ. Не боялся — реально ничего не боялся, даже сулящую расстрельную статью понаехавшую комиссию. Не просил — не он явился в гости к этим невнятным, но грозным людям, а они к нему. А уж он придумает, зачем они ему пригодятся.
— А больше ничего ты всерьез не боишься. Отвязанный ты человек, Шрам. У нас на тебя в тотализатор даже ставки делают: отцепишь ты комбинат, или нет?
— А ты по какую сторону ставишь?
— На «нет». Себе ты комбинат не откусишь, слабоват еще, но кровушки иноземцам попортишь. А там, глядишь, и приличный инвестор объявится.
— Ладно, — покумекав согласился Сергей Шрамов, — Отдам я вам копию. Через три дня, — он ждал. Если другую сторону такое предложение устроит, значит реально от него хотят только копию. Если не устроит, кто-то на Серегу катит бочку неизвестного тротилового эквивалента.
— Быть по сему, — неожиданно устроило предложение ту сторону, — Кстати, насчет Эрмитажных списков. Лучше тебе про них вообще забыть.
— Ну если устраивает подождать три дня, то я выбираю понедельник, вторник и среду на следующей неделе.
— Ты мне брось эти чисто уркаганские прихваты!..