— «Баланда»! Ха-ха-ха! Ну и позывной! Я — «Кумар». Ха-ха-ха! Приступить к раздаче орденов! Ха-ха-ха! — и далее зарядил в эфир совсем уж бессмыслицу, — Позови меня в дурь светлую! Банзай!!!
— Вас понял! — непонятно к кому обращаясь, из-за нервов громко вякнул Филипс. Чем перепугал ближайшую журналисточку. Как бы заглаживая вину, Филипс протянул гражданке магнитофонную кассету. И, кося под ненашего, объяснил, — Халява, плиз!
Услышав волшебное слово «халява», девушка чуть не оторвала кассету с руками. А Филипс включил на полную громкость задвинутый в молодежный рюкзачок магнитофон и пошел одаривать одного за другим представителей прессы:
— Халява, плиз! Халява, плиз! Халява, плиз!..
На каждой из кассет было записано то же самое, что сейчас вещал магнитофон. А из магнитофона неслось убийственное:
— «…Директору комбината нужно и тем, кто его за ниточки дергает, — журчал механический голос покойника майора, — Они завод американцам надумали продать. И по официальным бумагам сумма выходит вроде бы нормальная — при нынешней-то криминогенной обстановке в районе. Да только вот она у меня где — криминогенная обстановка! В кулаке! Сделаю чик-чирик, и завтра старушки смогут в сберкассу за пенсией посреди ночи шастать. А тут ты появляешься, начинаешь палки в колеса совать.
— В натуре выходит, часть лавэ пронырливые америкашки вручат директору в кожанном саквояже?
— Три четверти. Столько, на сколько завод реально больше весит. Черным налом. А тут ты появился и ужом в жопу пролезть норовишь!..»
Понятно, после торжественного подписания документов в конференц-зале предполагалась пресс-конференция. И американцем Смитом была даже вызубрена речь, в которой рабочим обещались манна небесная и бесплатные обеды. Только после прозвучавшего с кассеты откровения никому уже были не интересны обманки мистера Смита.
И ведь пресечь хулиганские действия Филипса было некому. Вся охрана где-то по этажам пышной гостиницы гонялась за Шрамом. И настолько интересные вещи сообщал присутствующим магнитофонный голос, что пресса забыла и начхала даже на фуршет. А договаривающиеся стороны прощелкали клювом исход из конференц-зала Радикюля с папкой подписанных документов.
То есть теперь у Сергея кроме симпатий пролетариата появились и юридические, пусть и очень спорные, права на комбинат. Теперь Сергею было с чем стучаться в высокие мореные чиновничьи двери, было ради чего пужать чиновничью братию эрмитажной легендой.
Кто еще хоть как-то контролировал ситуацию, так это Виталий Ефремович. Почти с применением силы отняв у растерянного мистера Смита латунный ключик, директор брокерской конторы шмыгнул вон из зала и впрыгнул в лифт. Лифт поехал вниз медленно, как тает мороженное.
Общий расклад, ради которого Виталий Ефремович завязал быковать и обернулся «честным» брокером, был таков. Гусев открыл фирму «Семь слонов», где он был учередитнлнм, а Виталий Ефремович директором. Скопом бабки со счетов комбината перегонялись в «Семь слонов» по щарящим кредитным договорам. На эти бабки скупались за гроши акции у роботяг. И когда «Семь слонов» скопила двадцать один процент, нашедший заокеанских покупателей и имеющий тридцать процентов Гусев отбыл в Испанию, где и получил черными три четверти реальной стоимости комбината. Пока на заблокированный до конца сделки счет. Легально же светилась только последняя четверть денег, а столь низкая цена Виршевского нефтеперерабатывающего оправдывалась криминальными буднями Виршей.
Виталий Ефремович же за свои труды должен был получить два зеленых лимона. Он состриг бы и больше, но внешне шибкая рохля Гусь оказался малым не промах. И в какие-то моменты Ефремыч даже начинал реально дрейфить, что Гусев сам его кинет.
Сквозь стеклянную стенку опускающегося лифта брокер понаблюдал, за мечущимися по этажам верными ему охранниками… Наконец к великому облегчению доехал. Выпрыгнул на первом этаже и подскочил к камере хранения.
— Пожалуйста, побыстрее! — дерганый Виталий Ефремович протянул ключ лакею в современной ливрее.
Могло получиться так, что неправедный быкоброкер отвалит с незаработанными деньгами. Могло получиться так, что останутся наказанными только гендиректор комбината и мистер Смит. Но не получилось. В последние дни директор брокерской конторы «Семь слонов» был очень осторожен, даже с бабами чуть ли не в бронежилете трахался, а тут маху дал.
Если бы Виталий Ефремович был не так заморочен произошедшим в конференц-зале и внимательней следил за действиями лакея, он бы обнаружил, что вместо чемоданчика из тридцатой, как указано на брелке при ключике, ячейки ему достался баул из девятнадцатой.