— А что, Хлыст, — заявил вдруг Босой. — Люди уважаемые жалуются на тебя. Говорят, беспределишь…
— Обоснуй, — сказал я, сбрасывая карты. Я даже не понимал, что мне пришло, и играл наобум. Не до карт мне сегодня.
— Одна уважаемая певица возмущена, — с людоедской улыбкой продолжил Босой. — Машину разбил, охранника искалечил… Ответить придется.
— Она под вами ходит, что ли? — удивленно поднял я бровь. — Ты-то каким боком к ней? Ну, повздорили по-соседски, я ее уже простил. Баба — она ведь дура не потому, что дура, а потому что баба. Хоть она народная артистка, хоть международная.
— Она не под нами, — неохотно ответил Босой, — но авторитет определенный имеет. Люди обеспокоены, попросили за нее. Они знают, что мы в тесных с тобой, договорились урегулировать. Ты не прав, Хлыст.
— Если ты обострить эту тему хочешь, Босой, — ответил я, — то мне придется артистку эту на серьезные бабки выставить. Уверен, что тебе это нужно?
— С чего бы это вдруг? — с веселым недоумением посмотрел на меня Босой. — Тут по-любому ты должен. Люди с тебя получить хотят.
— Она меня некрасивым словом назвала, Босой, — я пошел ва-банк, имея на руках полный мусор. — За такое я ее по всем понятиям на ремни распустить должен. Пусть в синагогу зайдет и спасибо господу скажет. Я ей скощуху сделал за то, что баба она глупая. Но если этот мелкий базар широко пойдет, мне придется ее на консерву кошачью переработать. Причем сделаю это напоказ. Хочешь, я ее на Красную площадь вывезу, журналюг с камерами позову и постригу налысо. Ну, получу год за хулиганку, подумаешь… Мне не привыкать. Я, Босой, в авторитете человек, а она барыга, которая для лохов под фанеру пасть разевает. Так уважаемым людям и передай.
— Хм… — Босой заткнулся, переваривая услышанное. Перевернуть в моих словах ему было нечего, и игра пошла дальше. Мой блеф удался, потому что играть тут толком никто не умел, и я сгреб к себе фишки.
— Ладно, Хлыст, черт с ней, с артисткой этой, — сказал вдруг Босой. — У нас предложение к тебе. Хорошее предложение, денежное…
Вот это поворот! Начали с наезда, не вышло — добрались до предложений.
— Говори, — насторожился я.
— Мы вложили сюда около пол-ляма зелени, — усмехнулся Босой. — И мы получать отсюда хотим. Братва решила, что компаньоны нам не требуются. Даже такие авторитетные, как ты. Мы твою долю в казино выкупаем. Четыреста лямов деревянными, все по чесноку.
— Это все? — холодно спросил я.
— Не все, — усмехнулся Босой. — Мы тебе частями платить будем. Скажем, пять лет. Понимаешь, есть небольшой напряг с наличкой. А ты у нас парень богатый, у тебя даже банк появился. Откуда-то… Хоть ты и авторитет, а не барыга, как ты сам говоришь…
— С братвой посоветоваться надо, — ответил я. — А пока давайте партию считать и расходиться. Ты же, Босой, все сказал, что хотел?
— Да, нам пора, — кивнули шадринские и встали из-за стола. — Через три дня в Сакуре встречаемся. Наши юристы пока документы подготовят. Ну все, сто тузов вам в прикуп!
Авторитеты поднялись, пожали руки.
— И вам не хворать, — кивнул я. Пять лет рассрочка! Совсем охуели. Бакс в июле стоил сто двадцать пять, а сейчас четыреста. Через год курс уже тысячу триста пробьет, а еще через год скакнет в моменте почти по пяти. В гробу я видел такие сделки — у меня просто решили отжать казино.
В первый день работы Дворец Раджи принес больше двадцати тысяч долларов! Это окупило сразу зарплату сотрудников за месяц, включая процент Боба, и весь бюджет взяток, которые мы распихивали в режиме нон-стоп — от энергетиков до местных ментов. На вторые сутки казино принесло чуть меньше — пятнашку, но все равно прибыль поражала воображение. А еще был побочный бонус — в вип-комнаты повадились играть ездить ближние люди Ельцина. Два его помощника — Козлов и Аратунян, плюс целый зять президента. Меня познакомили и с главным кремлевским решалой. И нет, это пока не был Березовский. Невзрачный американский советник из миссии МВФ по имени Аарон Гирш. Этот лысый очкарик отлично играл в покер — только так «раздевал» партнеров, которые были почти все из российского правительства. Министры, их заместители…. Заглядывали «на огонек» и губернаторы. И все перекидывались в картишки с Гиршем! Причем в одной и той же дальней комнате, которую парочка сопровождающих Аарона каждый раз проверяли на прослушку специальным прибором с мигающими лампочками и антеннами.