— Босс, это Руля, — сказал Колян, показывая на нечто огромное, переминавшееся рядом.
Это было именно то, что нужно. Гигантского роста, широкий в кости мужик мог сниматься в фильме ужасов без грима. Ранение далось ему тяжело. Он был худ как вешалка, а кожа обтянула голый череп, который, казалось, состоял из одних углов. Милляр в роли Кощея Бессмертного просто отдыхает. Тонкий, почти безгубый рот не добавлял ему привлекательности, а тяжелый взгляд много повидавшего человека продрал до костей даже меня.
— Сергей Дмитриевич, — протянул я руку. — Наслышан.
А еще, этот мужик, несмотря на худобу, был чудовищно силен. Это я понял по осторожному рукопожатию. Так обычно поступают люди, которые боятся сделать больно своему собеседнику. Зачетный экземпляр.
— Руля, — ответил тот густым басом и замолчал. Потом огляделся, покивал сам себе. Кабинет у меня был с большим телевизором, компьютером и даже собственным принтером. Ну и мини-бар в форме открытого земного шара впечатлял. В первую очередь набором дорого импортного алкоголя.
— Готов приступить? — спросил я, и Руля вместо ответа просто кивнул.
— А по имени-отчеству тебя как?
— Михаил Сергеевич я.
Надо же… Полный тезка с Горби.
— Колян, к особистам его веди, — сказал я. — Пусть подумают насчет легального ствола. Потом отвезешь к Лене, она его приоденет. Хотя под такой рост найти одежду будет нелегко… И скажи Насте, что нужно найти квартиру. В десять вечера обоих при параде жду в казино. У нас корпоратив в дальнем зале.
— В казино? — непонимающе посмотрел на меня Колян. — Корпоратив?
— Новый год же! — хлопнул я его по плечу. — Гуляем сегодня!
— Понял, — кивнул Колян, а Руля кивнул тоже, хотя, судя по лицу, он не понял ничего. Слишком быстро все вокруг него закрутилось. Непривычно для того, кто год провел на больничной койке.
Та-ак! — задумался. — Что у нас еще по плану? Воров с наступающим праздником поздравить, и Профессора им показать. Пусть порадуются, что мы таким калибром обзавелись. То, что он как бы сам по себе, никого обманет. Я покажу им еще один клык, и они все поймут верно. Вор в законе — это величина. Его убивать без приговора других воров нельзя, за это верная смерть. И огорчить его тоже нельзя. Он одним словом из пацана опущенного сделать может, если по понятиям прав окажется. В общем, Профессор — это сила. И сила немалая, если она за тебя воюет. Будем стараться, чтобы упрямый старик проникся веяниями времени. Замшелые порядки понемногу уходят вместе с их носителями, вынесшими с зон по букету болезней. Потому-то и не живут они долго, на радость нашей правоохранительной системе.
Мы погрузились в машину и поехали в Советскую. Там нас тот самый блаткомитет и ждал. Внезапные перемены в раскладе нравились не всем и, видимо, на наследство шадринских появились охотники — в столице у них много чего прикручено было. Говорят даже рынок в Лужниках — самый большой в стране — они держали вместе грузинскими ворами. А вот с хрена бы этим левым резвым браткам наследство? Это они разве под пулями сидели и дрожащими губами молитвы читали? Вот и нечего. Я на шадринские темы права заявлю. А Профессор мне в этом поможет. Он мастер обосновать то, что обосновать невозможно. А тут-то как раз просто все. Я по всем понятиям прав.
— Тут, Профессор, вот какая темка, — сказал я, когда мы, покачиваясь на заднем сиденье Мерседеса, ехали на встречу. — Парни эти, которые убить меня хотели — беспредельщики полные. И за это поплатились. Тебя сейчас гнуть начнут, но ты стой. Мы воевали, нам и трофеи получать.
— Могут упереться, — пожевал губами Профессор. — На падаль, сам знаешь, воронье всегда летит. Куда отступить могу, если что?
— Людей их я под себя беру, — ответил ему я. — А по темам можно говорить. Скажи, что список тем вынесешь на сходняк. Надо понять, что у них есть. Я знаю банки прикрученные. Хотя… наркоту можешь отдать всю. Не хочу в это лезть.
— Почему? — испытующе посмотрел на меня Профессор. — Деньги большие.
— Мне бабок хватает, — признался я. — Я с людьми серьезными общаюсь сейчас. Повредит это. Да и дела такие скоро начнутся, что шмаль эта просто мелочью покажется. Про ваучеры и приватизацию слышал?
Дождавшись кивка вора, продолжил:
— Но ты прав, наркота — тема жирная. Вот ее и сдай. После тяжелых, продолжительных боев. А вот чего сдавать нельзя ни при каких обстоятельствах — это банки, недвижку и крышу по крупным барыгам-рынкам. Это наше, как земля за колхозом. И если выгорит все, то ты свою долю законную получать будешь. Да такую, что на тропических островах жить сможешь.