Лысый посмотрел на кавказца с некоторым удивлением. А потом — снова на меня.
— Какой ошибка, э? — недовольно бросил мне кавказец. — Магонов Александр Владимирович?
— Да, — сказал я с неудовольствием.
— 9 июля 1988-го?
— Да, — снова подтвердил я.
— Ну вот, — махнул рукой кавказец, обращаясь то ли ко мне, то ли к лысому, то ли к нам обоим. — Никакой ошибка. Всё ровно.
Лысый согласно кивнул и взял меня под локоть.
— Пойдём, дорогой, — обратился он ко мне, — пойдём.
— Куда? — попытался отстраниться я.
— Туда! — лысый увлёк меня в ворота. Я скользнул взглядом по мрачным физиономиям парней, которые меня привезли и решил, что лучше делать так, как говорит лысый. И мы пошли.
Во дворе было что-то вроде парка — пахло как в лесу, свежестью и чем-то хвойным. Я слегка обалдел, увидев пальму. В нашем-то климате! Но лысый явно не спешил познакомить меня с достопримечательностями, которые здесь определенно имелись.
— Говорить с тобой хотят, — загадочно шептал мне в ухо лысый. — Будешь отвечать что спрашивают — всё хорошо будет. Денег дадим. Только правду говори. Не знаешь — скажи «не знаю»! Не обманывай! Понял, да?
— Кто говорить будет? — я пытался выяснить хоть что-нибудь, но лысый не спешил меня просвещать.
— Хороший человек, — говорил лысый и в голосе его звучал восторг. — Очень хороший, уважаемый человек. Многим помогает. Детский дом — помогает! Дом престарелых — помогает! Каждый кто придёт, попросит — помогает! Святой человек!
Информация, которую я почерпнул из восторженной скороговорки лысого была довольно скудной. Некий очень хороший человек, всеобщий благодетель, заступник сирых и убогих, гроза всякой несправедливости, оказывается, мечтает со мной поговорить! О чём, спрашивается?! Чем я заслужил такую честь?! Между тем, мы подошли к беседке, которая расположилась между бассейном и английским садом.
Беседка была произведением искусства. Я не знаю, что это было за дерево и что за стиль, но она вся была украшена каким-то очень сложным и вместе с тем изящным резным рисунком, отчего возникало ощущение поразительной легкости, воздушности всей конструкции. И стол в беседке был произведением искусства. Нет, я не о конструкции стола. Я о сервировке его и о запахах, которые распространялись. Там было… много всего! Я не имел представления, как называется большая часть блюд.
«Святой человек» сидел во главе стола и лениво прихлёбывал вино из бокала. Он был хорошо в возрасте, грузен, черноволос и, если судить по внешности, происходил явно откуда-то с востока. «Святой человек» улыбнулся, увидев меня в сопровождении лысого, и показал на кресла — садитесь, мол.
— Добрый вечер, — осторожно поздоровался я. Ощущение опасности пропало, а любопытство разгорелось со страшной силой. Меня привезли сюда явно не убивать. Этому восточному человеку определенно что-то от меня нужно. Что же? Чем я могу быть полезен ему?
— Налейте, — доброжелательно и мягко, но вместе с тем — твердо, сказал «святой человек». Лысый моментально наполнил два бокала рубиновым вином, и протянул один из них мне.
— За знакомство, — провозгласил хозяин стола и отсалютовал мне бокалом. Я тоже приподнял бокал, слегка поклонился хозяину и выпил. Вино было вкусным. Я не слишком большой специалист в этом деле, но… вино было чертовски вкусным! Я никогда не пил ничего подобного.
— Закусывайте, — сказал хозяин стола. — Закусывайте, пожалуйста.
Я не заставил себя упрашивать. То ли перенесенный стресс, то ли ещё что повлияло — аппетит проснулся и заявил о себе со страшной силой. Я нагреб себе в тарелку ближайших от меня закусок и принялся насыщаться. И хозяин стола, и лысый терпеливо ждали.
Минут десять, а может и все двадцать, я насыщался. Утолял голод. Заедал стресс. Я перевёл дух только тогда, когда понял, что всё. Больше не могу. Не лезет жратва эта роскошная больше. Со стоном я отвалился от стола (вот что значит — наесться до отвала, подумалось мне).
— Наелся? Вот и хорошо, — сказал хозяин стола, всё так же доброжелательно поглядывая на меня. — Покушали-попили. Теперь и поговорим.
Я кивнул головой в знак согласия. Вот сейчас все должно раскрыться.
— Вопрос к тебе есть, — сказал лысый. — Важный вопрос.
— Очень важный, — подтвердил хозяин стола. — Но сначала познакомимся. Ты — Александр. Саша. Я знаю. А я — Рашид. Дядя Рашид — так ещё называют близкие.
Я попытался изобразить что-то вроде вежливого поклона и пробормотал что-то о том, что мне очень приятно.