— Вам сюда, о гости, — сказал китаец, указав на дверь, и ещё раз вежливо поклонился.
Дверь гостеприимно распахнулась. Дядя Рашид (этот удивительный человек если и удивлялся происходящему, то определить на глаз это было совершенно невозможно!) первым шагнул в мерцающий темно-синим дверной проём. Я последовал за ним.
Мы оказались в помещении, похожем одновременно на кабинет, комнату отдыха и роскошный гостиничный номер. В помещении была мебель, или, по крайней мере, предметы очень на нее похожие — бесформенные и пульсирующие разноцветные штуковины, показавшиеся мне живыми (должен заметить, что это моё впечатление оказалось не таким уж и ошибочным).
Кроме того, там было ещё множество предметов — стоящих на «мебели», висящих в воздухе, лежащих на полу — назначение которых оставалось для нас загадкой. Пол «кабинета» покрывал ковер, упругий и толстый, постоянно меняющий цвет и узоры, которые то возникали, то пропадали.
Тут и там стояли сосуды с растениями, которые, судя по всему, должны были радовать наш взор и обоняние. Я невольно залюбовался одним из этих растений — это было нечто вроде большого подсолнуха с лепестками фантастического голубого цвета (вообще, говоря о инопланетных цветах и запахах, довольно сложно подобрать внятную формулировку по причине ограниченности нашего земного опыта. Встретив неизвестный запах либо цвет мы в ту же секунду пытаемся соотнести его с нашими земными представлениями, используя максимально близкие аналогии). Что касается стебля этого странного цветка, то он словно танцевал — извивался в такт некоей невидимой музыке.
— Прошу вас, устраивайтесь поудобнее, — сказал тонкий мелодичный голос. Я не сразу сообразил, что это был цветок. Он слегка качнулся в сторону двух «кресел», которые напоминали две бесформенные кучи черной кожи.
Дядя Рашид уверенно опустился в «кресло», которое, к моему удивлению, приняло вид самого натурального кресла. Я последовал его примеру.
— Трансляция начнётся через три минуты, — сообщил цветок, и на стене прямо напротив нас возник циферблат, отсчитывающий время.
— Трансляция, — сказал я разочарованно. Ещё бы! Я за бог весть сколько световых лет от Земли, а не видел ещё ни одного инопланетянина, что называется, в живую.
— У нас уже давно так, — флегматично заметил Дядя Рашид. — Двадцать первый век, что ты хочешь… Скайп, вайбер. Всё такое.
Я не успел ответить, потому что к нам подошёл (буквально — подошёл, слегка поднимая резные ножки) столик с двумя стаканами, более чем наполовину наполненными жидкостью малинового цвета.
— Угощайтесь, прошу вас, — сказал цветок. — Это совершенно безопасно для вашего обмена веществ, освежает, утоляет жажду, улучшает состояние эмоционального фона…
— Спасибо, дорогой, — перебил начинающуюся лекцию Дядя Рашид. Он взял стакан, отхлебнул немного и, распробовав, благосклонно покивал головой. Я последовал его примеру.
Действительно, цветок не соврал. Жидкость освежала, утоляла жажду и поднимала эмоциональный фон практически мгновенно. Кроме того, на вкус она была весьма приятной.
Тем временем, таймер показал четыре нуля и исчез, а вместе с ним исчезла и стена. Перед нами появилось что-то вроде конференц-зала, посреди которого, на небольшом возвышении, стояло существо. Оно было… странным, если не сказать больше. Казалось, оно совмещало в себе качества совершенно противоположные — неуклюжесть и изящество, уродство и красоту. Больше всего это существо походило на громадного, вставшего на задние конечности, жука. Четыре «ноги», шесть «рук», многочисленные извивающиеся усики и две неподвижных «антенны». Нет, это был определенно не «зеленый человечек». К слову, о цвете. Этот жук переливался, постоянно меняя цвета, и, признаюсь, зрелище это было завораживающим.
— Я, — произнесло существо, — Бар-Кунц, глава клана Цзы-Кун, рад приветствовать вас, откликнувшихся на мой зов! Мы, клан Цзы-Кун, побеспокоили вас, имея на то веские причины и крайнюю нужду. Я, как глава клана, вынужден прибегнуть к вашей помощи, дабы ни у кого в галактике не осталось сомнений что до правильности выносимого нами решения… — Одним словом, сплошные реверансы в сторону собравшихся (которых мы, к слову, не видели, скорее всего, они сидели в таких же или подобных «номерах» и слушали речи переливающегося жука, не видя друг друга), дипломатия, велеречивость и всё такое. Дядя Рашид время от времени кивал головой — он был полностью согласен с речью, которую со вкусом произносил переливающийся жук по имени Бар-Кунц. Как по мне, то с дипломатией и велеречивостью вышел даже некоторый перебор, но, как я узнал впоследствии, таковы традиции.