Я, мысленно застонав, сполз с дивана и, соблюдая повышенную осторожность, медленно двинулся к туалету. Там Моня что-то говорил про рай и дополнительные удобства. Вот сейчас и проверим в тишине и спокойствии. Первым делом включился свет на кухне; пришлось срочно перещёлкнуть клавиши выключателя. Явно Монины шаловливые ручонки приложились, если даже в таком пустяке сумел провода перепутать. Я распахнул дверь и остолбенел. Нет, Моня прав, ремонт действительно сделали неплохой. Только вот сейчас из унитаза, заляпанного какими-то зеленоватым соплями и нитями, угрожающе торчали чёрно-красные щупальца. Да и копоти здесь было значительно больше, чем в квартире. Наглядное пособие «мочить в сортире» – остались от гадов рожки да ножки!
– Остатки конечностей, – поправил я себя, бездумно разглядывая унитаз, – Точнее крабьих лап без клешней. Хитином покрытых. – через мгновение меня озарила странная догадка, – Может это мокрое копчение? Никак наш праздничный ужин дозревает?
Выдавив себе под нос: «Какая же ты сволочь, Моня-затейник!», я задом вывалился из туалета, с тоской посмотрел на кухню, но решил, что лучше очистку организма и поправку здоровья производить вне этого негостеприимного дома. Тут даже краб мученическую смерть принял. Надо посмотреть, что там с остальными человекообразными. Выбор небольшой: вызывать труповозку или имитировать первую помощь уцелевшим. Да и тревожно что-то от тишины, стоящей вокруг. Как в детской страшилке «Убил и съел».
Я подкрался к ближайшей двери и вслушался. Вроде подвывает кто-то. Значит, живой! Осторожно приоткрыл дверь и заглянул. На двуспальной кровати выводил рулады вполне себе здоровый Моня. Больше никого рядом не было. Надо ли идти проверять остальных? А вдруг они визг поднимут? Пойди потом докажи, что не за горло душил, а пульс нащупывал. Да и мало ли какая блажь им спросонья в голову придёт? Их трое, а я один. А потом ещё и очумелый Моня прибежит. Нафиг-нафиг. Никакого больше героизма. Надо срочно отправляться на знакомую точку сбора.
– Ба, да никак к нам опять Монин интурист пожаловал? – знакомая барменша слегка приподняла свои красивые брови и усмехнулась, – А он тут как раз намедни распинался, что это была осечка, а ты вообще там у себя ничего не потребляешь. Даже по праздникам.
– Там почти совсем. Очень редко и то по чуть-чуть. – я поймал себя на том, что начинаю неловко оправдываться, и решил не сдаваться, – А тут бес попутал. Второй раз. Зато я теперь точно выяснил как его зовут.
– Мы его тоже оценили. Правду о вас говорят – у себя тихие-тихие, а границу пересекут – как с цепи срываются. И часто ты кореша своего здесь навещаешь?
– Я? – мне даже обидно стало от таких подозрений, —Да я его до этого три года вообще не видел, а тут аж дважды за квартал. Он сам меня находит. А потом я здесь оказываюсь. Даже ваших посетителей узнаю.
– Удивил. Да тут у некоторых каждый праздник начинается с вечера пятницы. А вот у тебя с чего началось?
– С благих намерений. А можно мне пива с пирожком, пока я в туалет заскочу?
– Без проблем. Значит опять над унитазом издевались? Радуйся, Лёньчик тут с самого утра отмокает.
Я кивнул и, не оглядываясь на посетителей, устремился в туалет. Зато вышел из него в приподнятом настроении и решил, что пока расплачиваюсь, могу игриво завершить наш прерванный разговор.
– Насчёт «с чего началось». Каюсь, поддался рекламе, что приём виски21 в малых дозах полезен в любых количествах. – я в повинно склонил голову, – Ещё древние латиняне доказали: «Спиритус вини – классикус медицини»!
– Ты мне тут Лазаря не пой, касатик, – она слегка выпятила нижнюю губу, – Spiritus Vini это «винный спирт» и к медицине не имеет никакого отношения. Может только между десятым и сороковым днём22, когда экскурсии по заслуженным местам. Так что охолонь. Жене своей будешь заливать, чтобы сковородкой не огрела. Или чем там у вас ум в сознание приводят?
– Словом ласковым да чаркой доброй, – я постарался оставить за собой последнее слово, быстро подхватил свой набор и повернулся к народу. И сегодня что-то не густо. Заняты крайние столы. Ближе к окну сидела незнакомая парочка, склонившись головами друг к другу. А из-за другого мне приветливо махнул рукой Лёньчик. Почему-то двумя пальцами, словно солдат Войска Польского, отсалютовал Лаврентий. Степаныч обернулся и слегка наклонил голову. Да я просто знаменитость, если меня со второго раза узнают. Может им пива взять? Хотя я их тоже хорошо запомнил. Значит квиты.