Стены многовекового детинца столицы Медвежьего Острова возвышался на холме будто непоколебимый витязь, охранявший город от любого врага, рискнувшего посягнуть на землю «медведей». Массивные стены крепости, выложенные из серого обтёсанного круглого камня, выглядели как непоколебимый щит, который не пропустит ни единого солдата врага. Стены были укреплены дополнительными округлыми башнями с многоэтажными стрелковыми галереями. Каждый камень стены хранил в себе память о сотнях битв, интригах и великих правителях острова, которые были способны воздвигнуть такую красоту.
Подходя к величественным толстым воротам крепости, я чувствовал пронизывающее всё моё естество дыхание старины. Крепость была древним исполином, который видел меня насквозь, исполином, который переживёт меня, моих детей и мои деяния. Крепость была столь монолитной, что, казалось, она могла отогнать врага и без воинов. Кто знает, сколько же тел врагов закопано под каменными стенами этой крепости от рук защитников этой земли.
В тёплом свете уходящего на покой солнца, вырезанный на досках природный узор, украшающий ворота крепости, выглядел ещё прекраснее. Мастер, чьей руке принадлежал сей величественный рисунок, смог передать всю красоту здешней девственной природы. Казалось, что этот рисунок является одним целым с этим местом и что сердце детинца бьётся в унисон сердцам народа острова.
Внутри крепости меня сразу обволокло тёплой атмосферой даже не от множественных горящих костров, а от идущего празднества. Я видел отдыхающих людей, сидящих за несколькими длинными столами, выставленных буквой «П» за которыми уместилось не меньше пары сотен человек, разговаривающих, поющих и шутящих. Я сразу почувствовал, как все беспокойства этого мира остаются за стенами крепости и просто захотелось влиться это веселье.
Нашу четвёрку усадили примерно в середину одного из столов и тут же пред взором открылась прекрасная картина яств, предложенных Белояром. Здесь была дичь, маринованные грибы, засоленное, жаренное, варенное, пареное мясо, вкуснейшая рыба, множество пирогов и другой выпечки, сушенные яблоки, каши, квас, пиво, медовуха и чёрт его знает, что ещё. Желая влиться, я привёз пару бочек ларингийского вина, которое поставил «на стол» абсолютно с чистыми намерениями.
Первые парчу часов мы просто ели. После весьма скромного пайка во время плавания, столь прекрасные блюда ласкали каждый миллиметр моего пищеварительного тракта. Мне удавалось разговориться с несколькими местными мужами, рассказывая о обстановке в Рюгленде и Ларингии, о воинах и традициях народов тех земель. Многие хвалили меня за хорошее произношение сурского языка, хоть я и делал ошибки в некоторых малознакомых мне словах. Рассказы мои удивляли слушателей и мне это было лестно, отчего я продолжал и продолжал рассказывать даже о случаях, достоверной информации которых я не имел. Особенно много эмоций вызывала история о быстром противостоянии с неким некромантом, закончившимся победой живых. Многие в это не верили, ставя под вопрос и остальные мои рассказы, а потому мне пришлось применить все свои навыки рассказчика, чтобы переубедить сомневающихся.
Не успел я закончить свой рассказ о последней битве Рюгленда и Ларингии, преувеличивая всё что возможно, как меня подозвал посланник Белояра. К тому времени общий пир стал сходить на нет и люди разбрелись на небольшие компании. Кто-то мерился силой и меткостью, кто-то продолжал пить, кто-то танцевал, иные продолжали разговаривать, а остальные вовсе уже спали, когда я подошёл к Белояру, стоящему на стене своей древней крепости.
- Ещё раз здравствуй, Белояр. Твоё гостеприимство не знает границ. Спасибо тебе!
- Мы рады нашим друзьям, Вадим. Вот только я не понимаю, почему ты представился купцом, а не воином. Нам рассказал Сезар, что под твоей рукой несколько сотен добрых ратников, а прибыл ты всего с одним кораблём и десятком воинов. Конечно, - неожиданно догадался островной властитель, - ненароком пара недель как вообще не слышно о Картавом Свене. Говорят, он обломал зубы о корабль какого-то торговца. Неужели Сезар обманул меня, и я вправду вижу обычного торговца?
- Нет, Белояр. Я и вправду могу призвать несколько сотен человек при необходимости, но приплыл сюда не воевать. Мне нужно узнать, что сейчас с Сезаром. Что же касается Свена, то он правда потерял несколько десятков бойцов и в страхе бежал от меня.