Рассказ К. Буссова отличается большей достоверностью, чем известие Массы. Болотников действительно побывал в Турции, но не как казацкий предводитель, а как пленник. Атаман разделил участь многих других вольных казаков. Он был захвачен в плен татарами и продан в рабство туркам. Будучи гребцом-невольником на турецких галерах, казак участвовал в морских сражениях. Одно из таких сражений кончилось поражением турок. Болотников был освобожден из плена итальянцами, оказался в Венеции, на обратном пути в Россию побывал в Германии и Польше. Слухи о спасении «Дмитрия» привлекли его в Самбор.
Буссов ни словом не упоминает о прибытии в Самбор вместе с Болотниковым десятитысячного войска, и в этом случае его версия заслуживает большего доверия, чем версия Массы. В самом деле, польские власти в обстановке мятежа не допустили передвижения по территории Польши даже небольшого по численности отряда Заболоцкого.
Болотников был пленником, пробиравшимся с чужбины на родину, и никаких воинских сил при нем не было. Молчанов следовал своему расчету, когда остановил выбор на казачьем атамане. Он пытался найти людей, которые были бы всецело обязаны его милостям и, кроме того, искренне верили бы, что имеют дело с прирожденным государем. Болотников прибыл в Польшу с запада после многолетних скитаний. Он не был свидетелем событий, разыгравшихся в России в 1604–1605 годах, и никогда не видел в лицо Отрепьева. Его нетрудно было обмануть.
Буссов много раз беседовал с Болотниковым и, по-видимому, с его слов описал сцену свидания атамана с человеком, выдававшим себя за Дмитрия. Приноравливаясь к обстоятельствам, самозванец то надевал монашеское платье и скрывался в местном католическом монастыре, якобы по соображениям безопасности, то появлялся во дворце. Болотников был принят в самборском дворце. Самозванец долго беседовал с казачьим атаманом и под конец снабдил его письмом к Г. Шаховскому и отправил в Путивль в качестве своего личного эмиссара и «большого воеводы». Буссов ни словом не упоминает о том, что в подчинении Болотникова были какие-то воинские силы. Как видно, Молчанов не мог предоставить в распоряжение Болотникова солдат и не имел возможности снабдить его денежными средствами. «Большой воевода» Болотников получил от Молчанова мизерную сумму в 60 дукатов, вместе с заверениями, что в Путивле Г. Шаховской выдаст ему деньги из казны и даст под начальство несколько тысяч воинов.
Весть о том, что «добрый государь Дмитрий» прислал в Путивль личного эмиссара, ободрила народ и подтолкнула к мятежу многие южные города.
Глава 3
МЯТЕЖ ПРОТИВ ШУЙСКОГО
Народные волнения на юге России начались с запозданием, после того как правительство справилось с кризисом в столице. Полагают, что царь Василий своими опрометчивыми действиями сам ускорил взрыв. Однако преувеличивать значение ошибок Шуйского не следует. Важны были не столько действия тех или иных лиц, сколько народные настроения. Решив избавиться от своих противников, Шуйский разослал их на воеводства в провинциальные города. Самые влиятельные и энергичные приверженцы самозванца, такие, как князь В. Ф. Рубец-Мосальский или А. Власьев, были сосланы на север или же на восточную окраину и не приняли участия в восстании. Князь Г. П. Шаховской не имел думного чина и далеко уступал названным лицам по своему политическому весу и темпераменту. Но он попал на бурлившую южную окраину, что и решило дело.
Ко времени прибытия Болотникова из Самбора в Путивль восстание против Шуйского захватило обширную территорию. Русские и иностранные источники одинаково свидетельствуют, что в движении участвовали, кроме Путивля, города Чернигов, Рыльск, Кромы, Курск.
Источники позволяют установить, почему восстание добилось длительного успеха прежде всего в названных городах. Дело в том, что на первом этапе гражданской войны в 1604–1605 годах именно в этих городах были сформированы повстанческие отряды, которые в составе армии Лжедмитрия I в июне 1605 года вступили в Москву. Правительству не удалось разгромить эти отряды, состоявшие из населения северских городов, вольных казаков, комаричей и прочего люда. Эти отряды несли караулы в Кремле в первые недели правления самозванца. После того как Отрепьев заключил соглашение с Боярской думой, повстанцы были щедро награждены и распущены по домам. Таким образом, повстанческие войска 1604–1605 годов сохранили свой основной костяк и структуру. Когда в северских и южных городах узнали о перевороте, а затем прошел слух о спасении «доброго царя Дмитрия», население вновь взялось за оружие. Повстанческая армия возродилась в считанные дни и недели. Если бы Шаховскому или любому другому руководителю восстания пришлось заново формировать войско, на это ушло бы много времени. Впрочем, таким деятелям, как Шаховской, подобная задача была явно не по плечу.
Участник повстанческого движения К. Буссов подробно описывает сбор войск в Путивле. По его словам, путивляне послали гонцов на Дон и вызвали оттуда вольных казаков, а кроме того, созвали «всех князей и бояр, живших в Путивльской области». В Путивльском уезде не было ни князей, ни бояр. Службу там несли мелкопоместные дети боярские, а также казаки, стрельцы и прочий служилый люд. Вместе с донцами они и составили костяк повстанческой армии.
Яков Маржарет дополняет рассказ К. Буссова необходимыми цифровыми данными. Когда взбунтовалась Северская земля, повествует он, «в поход отправилось семь или восемь тысяч человек совсем без предводителей». После воцарения Лжедмитрия I повстанческие отряды сохранили свой костяк, но растеряли главных вождей. Их самый известный предводитель — казачий атаман Корела стал придворным у самозванца и очень скоро спился. Вождь донских казаков П. Лунев постригся в монастырь. Год спустя восставшие жители Путивля избрали своими командирами двух лиц, ничем не проявивших себя на первом этапе гражданской войны и не имевших опыта руководства крупными военными силами. Одним из них был атаман Иван Болотников, прибывший в Путивль с грамотами из Самбора, а другой — сын боярский Истома Пашков.
После годичного перерыва гражданская война вспыхнула в России с новой силой. На новом этапе действия повстанцев имели свои особенности. Во-первых, в их лагере полностью отсутствовали отряды хорошо обученных польских наемников. Во-вторых, повстанцы не могли использовать фактор внезапности нападения.
Лжедмитрий готовился к походу на Азов, и с весны 1605 года отряды ратных людей были собраны частично на Оке, частично в Подмосковье. Борису Годунову понадобилось два месяца, чтобы собрать дворянское ополчение и использовать его для войны с Отрепьевым. В распоряжении Шуйского были целиком отмобилизованные полки. Поданным Я. Маржарета, правительство использовало против повстанцев летом 1606 года «от пятидесяти до шестидесяти тысяч человек и всех иноземцев». На стороне правительства, таким образом, был огромный перевес сил.
Борьба развернулась на двух основных направлениях: под Кромами и Ельцом. Крепость Кромы была сожжена дотла в 1605 году. Неизвестно, в какой мере ее укрепления были отстроены заново в недолгие месяцы правления Лжедмитрия. Однако никто не забыл, что судьба династии Годуновых решилась под стенами Кром. Поэтому вожди восстания выделили часть сил на помощь Кромам, чтобы помешать войскам Шуйского овладеть этим пунктом. Но все же главным центром борьбы стали не Кромы, а Елец. Готовясь к наступлению на Азов, Лжедмитрий приказал укрепить Елец и сосредоточил там крупные запасы продовольствия и оружия.
Находясь в Москве, Я. Маржарет в июле получил достоверную информацию о поражении повстанческих войск на всех направлениях. Его сведения находят подтверждение в Разрядах. Из Разрядных записей следует, что главный воевода князь И. М. Воротынский с крупными силами прибыл к Ельцу и наголову разгромил «воровское» войско, присланное на помощь ельчанам. «А как воровских людей под Ельцом побили, — значится в Разрядах, — и к боярам и к воеводам князю Ивану Михайловичу Воротынскому приезжал стольник князь Борис Ондреевич Хил ков».