Хмелевский, по данным А. Рожнятовского, Разрядов, Нового летописца, подошел к Коломне из Каширы около 15 (25) декабря 1608 г., намереваясь организовать осаду города[1889]. С.В. Прозоровский, оценив силы противника, не стал ждать, укрепив свой отряд воинами гарнизона крепости, произвел вылазку и наголову разгромил тушинцев, а Хмелевского пленил[1890]. А. Рожнятовский также показывает, что бой за Коломну был упорным: «Под Коломной наши также жестоко бились с «москвой», но ничего не сообщил о его результатах[1891]. Немногословность слуги Мнишков — верный признак того, что правительственные войска действительно одержали полную победу. С.В. Прозоровский с отрядом и И.М. Бутурлин после окончания боев с Хмелевским были отозваны в Москву. На должность первого воеводы Коломны царь назначил дворянина московского И.М. Меньшого-Пушкина[1892].
Не прошло и десяти дней, как А. Рожнятовский в записи за 26 декабря (5 января 1609 г.) зафиксировал еще одну вспышку боев за Коломну[1893]. Василий Шуйский и на этот раз, узнав от И.М. Меньшого-Пушкина и С. Глебова о новом наступлении тушинцев на Коломну, направил в город подкрепление во главе со стольником кн. Д.М. Пожарским. Воевода не стал ждать тушинский отряд из Владимира у стен города. Получив данные разведки, он атаковал спящего противника на рассвете в его таборах в с. Высоцком в Гуслицкой волости и наголову разбил[1894]. Разрядные записи показывают, что вновь, как в декабре 1608 г., назначение «прибылого воеводы» вызвало местнический протест со стороны первого воеводы. И.М. Меньшой-Пушкин прибыл в Москву и потребовал восстановления поруганной «чести»[1895]. Бояре разбирали спор, согласно данным Дворцовых Разрядов, 20 февраля (2 марта) 1609 г. в присутствии истца и ответчика[1896], но не смогли разрешить конфликт. За дело хотел взяться сам царь, но до этого у него не дошли руки и спор так и остался «не вершен»[1897]. В Коломну Василий Шуйский направил воеводой кн. В.Ф. Литвинова-Мосальского[1898].
Скорее всего, походы Хмелевского и владимирцев являлись двумя звеньями одного тактического плана. В пользу этого предположения говорит то, что оба боя близки по времени. Примечательно, что для его реализации были выделены относительно небольшие силы, о чем свидетельствует тот факт, что руководить операцией было поручено ротмистру. Как видно, тушинцам, направившим значительные силы для борьбы с правительственными войсками и отрядами земского ополчения, не хватило сил, чтобы подготовить серьезный удар по Коломне. Значительную роль в срыве планов тушинцев сыграли умелые действия царских воевод, сумевших разгромить противника по частям. В результате декабрьских и январских боев за Коломну, правительственным войскам удалось сорвать планы тушинцев по захвату Коломны и удержать путь снабжения Москвы из Рязанщины. Крестьяне близлежащих волостей, как видно памяти второго коломенского воеводы С. Глебова М. Евлахову, которая датирована 29 декабря 1608 г. (8 января 1609 г.), принесли повинную В. Шуйскому[1899].
Особые надежды тушинцы возлагали на организацию переворота в Москве, который они попытались осуществить в конце февраля — начале марта 1609 г. Н.И. Костомаров и С.Ф. Платонов, анализируя эти события, отметили, что тяготы осады вызывали острое недовольство властями в Москве, которое создавало прекрасные условия для «открытых мятежей против Василия Шуйского». Один из таких мятежей произошел «на сыропустную субботу» 25 февраля (7 марта) 1609 г., когда заговорщики, во главе которых стояли дворяне московские Т.В. Грязной-Ховрин, Г.Ф. Сумбулов и выборный дворянин по Верее кн. Р.И. Гагарин-Гусев, попытались совершить переворот и свергнуть Василия Шуйского[1900]. С.Ф. Платонов предположил, что мятежники выступили «не без влияния тушинской агитации». Неслучайно в событиях приняли участие небезызвестные «окольничие» Вора — М.А. Молчанов и кн. Ф.Ф. Мещерский[1901]. И.С. Шепелев выяснил, что в число заговорщиков входили сапежинские лазутчики сын боярский К. Хвостов и поп И. Зубов. Историк полагал, что мятежники потерпели неудачу из-за того, что их не поддержал народ[1902].
Изучая февральские 1609 г. события в Москве, С.М. Соловьев и С.Ф. Платонов обратили внимание, что важные данные на этот счет содержат две окружные грамоты патриарха Гермогена, которые помещены в «Актах археографической экспедиции» под 1611 г.[1903] Анализ текста грамот показывает, что во втором послании о митрополите Филарете говорится как о тушинском, а не королевском пленнике[1904]. В центре внимания патриарха события, происшедшие на «сыропустной субботе» 25 февраля (7 марта) 1609 г., а о сведении В. Шуйского с престола 17 (27) августа 1610 г. он даже не упоминает[1905]. Оба послания явно адресованы «отпавшим от Бога тушинцам, а не ко всему русскому народу. Все это, на наш взгляд, подтверждает наблюдение С.М. Соловьева, что оба послания, вопреки приведенным их издателями датировкам, написаны Гермогеном в 1609 г. Примечательно, что во втором послании «о восстании на царя Василия» говорится, как о только что происшедшем событии и сообщается много конкретных деталей[1906], а во втором — имеется фраза, свидетельствующая о том, что она написана уже по прошествии некоторого времени. Патриарх заявил тушинцам, что те служилые люди и москвичи, кто в «сыропустную субботу» восстал на царя и остался в Москве, были им прощены[1907]. Таким образом, второе послание патриарха Гермогена, на наш взгляд, следует датировать концом февраля 1609 г., а первое послание — мартом 1609 г., до казни боярина И.Ф. Крюка-Колычева на Вербное воскресение. Послания Гермогена и Дневник Я. Сапеги, написанные по горячим следам событий, позволяют критически осмыслить показания позднего Нового летописца и уточнить детали февральских событий в Москве.
1899
Наказная память коломенского воеводе голове М. Евлахову о приведении к присяге крестьян Гуслицкой волости Коломенского уезда // АИ Т. 2. № 118. С. 146.
1903