Политика Сигизмунда III, А. Гонсевского и их единомышленников фактически дезавуировала договор между московскими боярами и С. Жолкевским. Правящие круги Речи Посполитой встали на путь окончательного завоевания России. Их действия вызвали острое недовольство в широких слоях населения страны. С. Жолкевский весьма чутко уловил, что пропаганда царика начала находить отклик у москвичей. В связях с самозванцем были заподозрены кн. И.М. Воротынский, кн. А.В. Голицын, которых взяли под стражу[2406]. Выступления народа против иноземцев в провинции, особенно против сапежинцев в Мещовском, Козельском, Боровском уездах, казалось, давали Лжедмитрию II шанс на гребне зреющего народного движения против поляков и литовцев достичь своих целей. Провинция явно начала склоняться на его сторону. Весьма показательны в этом отношении события в Казани и Вятке, которые прежде никогда не держали сторону Вора. В начале 1611 г. казанцы и вятчане, еще не зная о смерти царика, принесли ему присягу[2407]. В день смерти самозванца псковичи прислали в Калугу весть, что они продолжают верно служить «царю Дмитрию»[2408].
К. Буссов, получавший информацию от пастора М. Бера и других немцев, находившихся в Калуге и ее окрестностях, отметил, что самозванец и его бояре после стольких «измен» никому не доверяли. Царик уверился, что сможет добиться своего с помощью татар и турок и даже сделал некоторые практические шаги в этом направлении. Он приказал воеводе кн. И.М. Барятинскому собрать в Воронеже отряды своих приверженцев из Рязани, Арзамаса, Шацка и подготовить в этой крепости свою новую столицу[2409]. Одновременно в Астрахань отбыл Я. Кернозицкий с приказом боярину кн. И.Д. Хворостинину подготовить город на случай отступления сюда самозванца[2410]. Недоверие и подозрительность пронизали все стороны жизни Калужского двора. Заподозренных в неблагонадежности подвергали нечеловеческим мучениям и казнили без всякой жалости. Волна репрессий захлестнула уезды, контролируемые приверженцами самозванца. В кровавом угаре гибли и правые, и виноватые[2411]. В качестве примера все современники приводят случай с Касимовским царем, которого, судя по намекам С. Жолкевского и прямому указанию его ротмистров С. Маскевича и М. Мархоцкого, коронный гетман отпустил из-за находившегося в калужском плену сына[2412]. Ураз-Магмет, вероятно, предложил сыну бежать, но тот предал отца, рассказав обо всем царику. Разгневанный шкловский бродяга приказал утопить Касимовского царя, а пытавшегося за него заступиться кн. П. Урусова, бросил в тюрьму[2413]. К. Буссов чутко уловил поразительное сходство между калужскими порядками и опричными временами царя Ивана Грозного, назвав их по аналогии «Тиранией Дмитрия»[2414]. В строгом соответствии с законами террора кровавые расправы в конце концов сгубили самого Лжедмитрия II. Именно террор, развязанный в Калуге, а не случайная месть, как думали историки, явился главной причиной гибели царика и краха его режима.
§ 8. Смерть Лжедмитрия II и крах его движения
Обстоятельства гибели Лжедмитрия II хорошо известны как по русским, так и иностранным источникам[2415]. Среди бумаг Ску-Клостерского собрания нам удалось отыскать воспоминания неизвестного поляка, возможно, гетмана В. Валевского, об обстоятельствах смерти Лжедмитрия II. Рассказ в основном подтверждает известную в литературе версию гибели Вора, но содержит существенные детали[2416].
2407
Отписка вятчан к пермичам с приложением Отписки казанцев о признании царем в Вятской и Казанской землях второго самозванца в январе 1611 г. // Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией (ААЭ). СПб., 1836. Т. 2. № 170. С. 291–293.
2408
Zabicie Dmitra Fałszywego pod Kalugoj 12 (22) grudzienia 1610 r. // Riksarkivet. Skoklostersamlingen. E. 8597.
2412
2413
Zabicie Dmitra Fałszywego pod Kalugoj 12 (22) grudzienia 1610 r. // Riksarkivet. Skoklostersamlingen. E. 8597;
2415
Новый летописец. С. 104–105;