Не разбираюсь в мужской красоте. Безусловно, он хорош собой, а насколько – понятия не имею. Если бы у меня было право выбора, этот типаж точно не стал бы моим фаворитом, уж слишком я привыкла к иному – колоритной кавказской внешности.
Внезапно испепеляющий взор перемещается на мои бедра. Знаю, что там увидел. Его заметно передернуло. Скривился в отвращении, стиснул зубы еще сильнее, аж желваки ходуном заходили. Но не отвернулся.
По линии всего хребта стремительно прошелся ток.
Что делать?.. Можно ли мне, вообще, перемещаться по дому свободно? Я только сейчас сообразила, что мои права озвучены не были… И я рискую вызвать еще больше ярости…
– Не пойму, я порвал тебя, что ли? Или ты всё же была целкой? – цедит зло и тут же следом брезгливо машет в сторону ванной. – Хотя, какая, на х*р, разница! Быстро смой с себя эту гадость.
Подавила возмущение от такой демонстрации омерзения, чуть не напомнив негодяю, что эта «гадость» не только его работа, но и – на секундочку! – опять же, его собственный биологический материал!
Вместо этого юркнула в спасительную коморку и сразу же отрегулировала воду. Одежды у меня нет, только эта футболка. Поэтому бережно отложила её, собрала волосы в слабый пучок за неимением никаких сподручных средств, затем залезла под душ.
Боже, как хорошо…
Горячие струи немного расслабили тело. Прикасаться к непосредственному источнику ноющей боли было весьма мучительно. Справилась с горем пополам. Но мне, правда, стало чуточку легче физически.
Под конец обнаружила, что полотенце осталось в спальне. Пришлось натягивать трикотаж на мокрую кожу. Ничего. Не сахарная, не растаю. Лето на дворе, быстро высохну.
Зубы чистила долго, тщательно, методично. На подсознательном уровне пыталась избавиться от оскомины во рту. Смотрела себе в глаза. Напряженно. Неотрывно.
Саркастически усмехнулась.
Занятно.
Свадьба сорвалась, зато брачная ночь состоялась.
Девственности лишилась, но осталась нецелованной.
Что интересно, у меня нет гарантии, что законный муж обошелся бы со мной лучше. Равно как и насильника, я того тоже не знаю. Стоило бы ожидать нежности и какой-то деликатности? Что-то подсказывает – едва ли.
Нацепила трусики, успевшие уже высохнуть, чувствуя неуместное мизерное удовлетворение. Словно этот невесомый барьер способен меня как-то защитить. И настороженно вышла.
Не успела ни о чем подумать.
Он стоял у порога, практически на том же месте, но уже одет совершенно по-другому. Стало ясно, что уезжает.
– Меня не будет до завтра. Дверь я запираю. Настоятельно советую не предпринимать попыток побега. Далеко не убежишь. А поймаю в таком случае – пеняй на себя, будет очень плохо. Еды в холодильнике достаточно.
Лаконичный поток речи завершен. Низвергающий его источник мгновенно ретируется. Щелкает замок с внешней стороны. Рев мотора по мере удаления машины сходит на нет.
Оставить человека наедине с его мыслями, когда он на грани фола?..
Жуть как прекрасно…
Глава 4
Война войной, а обед по расписанию. Аппетита нет, но урчание в животе настолько жалобное, что выхода тоже нет.
В кухне задумчиво подхожу к холодильнику и, открыв старенькую модель, лицезрею вполне сносный набор продуктов. Ничего не хочется из деликатесов, яйца не люблю, поэтому обхожусь сыром, из которого вместе с оставленным на столешнице хлебом делаю парочку бутербродов.
Жую и размышляю. Получается, сутки я предоставлена сама себе.
Радоваться бы…что не будет физического контакта. Но агнософобия, будь она неладна, – зверь безжалостный. Обвожу изучающим взглядом интерьер. Чем сидеть и «накручиваться», доводя до отчаяния, лучше занять руки, это поможет в процессе упорядочить мысли, которые уже начали изводить меня своей назойливостью…
Есть четкая психологическая установка. Перед действиями страхи отступают. Есть план – нет сомнений. Почти нет. И чем больше ты придерживаешься этой мантры, чем больше начинаешь обращать внимание именно на плодотворный результат, тем скорее отступает деструктив, очищая разум и позволяя тому функционировать ясно. А мне необходимо именно это. Нет права на ошибку, нужно разработать линию поведения.
Было бы хорошо, конечно, в промежутке не сойти с ума.