— Говоришь, что этот роман — про далекое будущее? — Гаврила Иванович подавил готовый вырваться сарказм. — Ты заработался и действительно кое-что упустил. У меня для тебя две новости.
Павлик нахмурился.
— Не порть настроение, начни с хорошей.
— Почему думаешь, что есть хорошая?
— За что я тебя люблю — за искренность и непревзойденный такт.
— А я тебя — за силу воли и фантазию. Но фантазия в этот раз подвела.
— Как тебя — чувство такта.
Павлик ворчал, но было видно, что он заинтригован. Гаврила Иванович объявил:
— Новость первая: на основе немешариков ничего создавать не надо, эта идея устарела как только родилась. — Он помолчал в ожидании, пока Павлик осмыслит сказанное, и добил: — Новость вторая: твое далекое будущее — уже настоящее.
Павлик несколько секунд молчал.
— Чайкин? — вдруг осенило его. — Любовь?
Гаврила Иванович кивнул.
Павлика словно вморозило в лед, он застыл с остекленевшим взглядом, сознание унеслось и затерялось в невидимых далях, где, судя по всему, рождался сюжет новой книги. Сейчас Павлику было неважно, что из проема метет, колючий ветер забирается даже в прозрачный шлем, а оранжевая шерсть по самую макушку покрыта инеем. Заиндевевшие губы шептали:
— Основа… Из чего мы рождаемся и куда уходим… Большой Взрыв… Материя… Вселенная… Любовь!
Его глядевшие сквозь Гаврилу Ивановича глаза сфокусировались примерно на расстоянии вытянутой руки и заметались из стороны в сторону. Сами руки-лапы легли на колени, когти зашевелились, словно играли на рояле.
Павлик писал новую книгу.
К другу пришла Муза, и Гаврила Иванович стал третьим лишним. Перед прощанием он все же поинтересовался:
— Название уже придумал?
Павлик молча кивнул. Он был занят. Он был далеко. Он был везде. В каждой точке времени и пространства, кроме тех, где по прихоти судьбы находилось его тело.
— «Любовь»? — спросил Гаврила Иванович перед тем, как отключиться.
Из губ отсутствовавшего сознанием друга вылетело вместе с облачком пара:
— Да. Нет. То есть, да. «Смысл жизни».
8 сентября 2019.