Любоваться горами, лесом,
Удивляться морям, пустыням.
Узнавать, как твердеет лава,
Как на ветки ложиться иней.
Можно все, даже стать бродягой.
Все увидеть и все изведать.
Можно просто в тебя смотреться
И не нужно ни моря, ни неба.
До снега совсем немного…
До снега совсем немного.
Он запорошит память,
Поможет мне все оставить,
Заметет к отступленью дорогу.
По утрам будет пахнуть листвою,
Замерзшей в лужах,
И ты мне станешь не нужен,
И я тебе стану чужою.
Вечером будут звезды светить
И огни фонарей на улицах.
Нам с тобой ничего не забудется.
Мы научимся с этим жить.
Оцты и дети — вечные сюжеты
И поплыл Моисей в корзине
Через белый свет.
Кто же думает о каком-то сыне
В восемнадцать лет.
М. Цветаева
И ты старался, и она старалась,
Но что-то проглядели в суете.
И кажется, пропущенное — малость,
А дети выросли совсем не те.
И ведь ждалось и все для них мечталось,
А вот они к мечте не подошли.
Найти бы ту упущенную малось,
Да ведь за годы… Где ее найти?
И остается отпустить корзину
На волю волн, несущих в белый свет,
И дать свободу выросшему сыну
В его смешные восемнадцать лет.
Встречи
"Добрый день!", "Хороший вечер!".
Жизнь от встречи и до встречи,
Боль в улыбках расставанья.
Миг немого узнаванья.
"Добрый день", "Пока", "До встречи!" -
Жизнь перетекает в вечность:
Разговоры, слезы, споры.
Ты мне дорог, очень дорог!!
"Добрый день", "Пока-пока!".
Льется времени река.
Грусть мою тебе на плечи:
"Здравствуй, милый! Добрый вечер!"
Осенние размышлязмы
Но когда бы понял старый вал,
Что такая им с шарманкой участь,
Разве б петь, кружась, он перестал,
Оттого, что петь нельзя не мучась.
И. Анненский
Итак. Я принимаю новый день,
Колючий воздух и мороз под кожу.
И даже собственную съеженную тень
Я теплотой дыханья не тревожу.
Из года в год в кружении листвы
Я проживаю дни своих рождений.
Мне чудятся под заморозки сны.
В дожди я просыпаюсь от видений.
И мысль, что каждый год к концу пути
Меня все приближает постепенно,
Не стоит стонов, криков, суеты.
Да, жизнь болезненна, но оттого напевна.
Давай поговорим…
Давай поговорим,
Молчать невыносимо:
Тебе нехорошо
И очень больно, милый.
Какая тут любовь,
В душе разлад, усталость.
А хочется, чтоб вновь
Стремилось и мечталось.
А хочется зажить
Как раньше, полной грудью.
А хочется вложить
Ладонь в родные руки.
А хочется хотеть
И женщин, и в дорогу.
А хочется, суметь,
Создать, узнать, потрогать.
Давай же говорить,
Искать вдвоем решенья.
Быть может, счастье — жить
Сквозь боль и утешенья?
Приглашение к жизни
Кто тебе сказал, что счастье — пик?
Счастье — то плато, что перед пиком.
Кто тебе сказал, что жизнь есть миг.
Жизнь еще и то, что после мига.
Кто тебе сказал, что нужно лгать,
Если лгать ты так и не умеешь?
Кто тебе сказал, что нужно ждать,
Как закончится когда-то наше время.
Может, мы присядем на плато,
Насладимся мигом перед "после"?
Знаешь, это очень хорошо,
Понимать, что в миге мы лишь гости.
Не согреть тебя дыханием. Ведь не птица…
Не согреть тебя дыханием. Ведь не птица.
Но душа твоя во мне все гнездится.
Все пространство у меня занимает,
И болеет, и живет, и рыдает.
Я тебе не расскажу, как случилось,
Что душа твоя во мне поселилась.
Ей тут ладно и тепло на постое.
И пока что гнать ее мне не стоит
Ты всего лишь знакомый…
Ты всего лишь знакомый,
Как тысячи прочих,
Так зачем же тревожить
Холодные ночи
Одиночества моего.
Ты всего лишь прохожий,
Один из многих,
Но зачем-то сплелись
Наши дни и дороги,
Потянулись вперед.