Кратий ещё несколько месяцев провёл на своей площадке, с удовлетворением наблюдая за происходящим внизу. А изменения были колоссальными. Часть рабов объединилась в небольшие группы, соорудили тележки и, доверху нагрузив камнями, обливаясь потом, толкали их наверх.
— Они ещё много приспособлений наизобретают, — с удовлетворением думал про себя Кратий, — вот уже и услуги внутренние появились: разносчики воды и пищи… Скоро выберут себе начальников, судей. Пусть выбирают: они ведь считают себя свободными, а суть не изменилась. Они по-прежнему таскают камни…
Красивая и пугающая легенда, правда? Только мы сами сделали это и сами позволили её усовершенствовать, дать написать вторую часть. Когда рабам, наконец, рассказали, что они рабы. А они, то есть мы, пожали плечами и потащили дальше свои камни. Но я не хочу больше их таскать…
А потому, я бегу по узкой дорожке коридора, обложенной с обоих сторон костяшками домино, и понимаю, что мой камень остался там, где сейчас лежит оглушённый преподаватель тюрьмы, именуемой спецшколой, где свободных духом детей делают душевнобольными калеками. Из ответвления коридора появляется сопровождающий нас к этому корпусу педагог, услышавший непонятный шум. Секунду он колеблется в своих суждениях, не веря своим глазам, уточняет — «Вы это куда?» В ответ, в лоб ему утыкается дуло пистолета. Учитель человек образованный, всё понимает без слов. И вот мы уже семеним гуськом по уличной асфальтированной дорожке, а вокруг нас раскинулся такой хрупкий мозаичный лес.
— Вы понимаете, что вас осудят, — бубнит через плечо педагог. — И откуда у вас пистолет? Это же невозможно!
— Все возможно, — коротко отвечаю и для убедительности тычу дулом ему в поясницу.
— Нет, — снова завертел головой сопровождающий, — ну, невозможно же! На входе сканеры металла и оружейного поликарбоната. Сканеры взрывчатых веществ и горючих смесей! Чёрт, сюда даже патрон, не то, что пистолет, пронести невозможно! Твою мать, — запоздало озарило преподавателя, — он ненастоящий!
— Видали, — нервно кивнул я своим спутникам, — сообразительный!
Прежде чем наш несостоявшийся заложник успевает повернуться ко мне лицом, я обрушиваю рукоятку на его широкий безволосый лоб.
— Так он ненастоящий? — то ли удивился, то ли расстроился Лёша.
— Откуда бы я настоящий взял? — снова рявкнул я. — Зажигалка это. Бежим! На воротах об этом ещё не знают!
А ещё наше преимущество заключалось в том, что обзор с камер видеонаблюдения той территории, что разделяла корпуса различного назначения от внешнего периметра, был общим. Так было во всех казённых учреждениях. То есть, увидеть, что именно произошло по дороге, было возможно, лишь путём проведения манипуляций с прокруткой записи, игр с зумом и тому подобному. Естественно, никто этим заниматься не стал, посчитав, что с педагогом что-то случилось и гости на всех парах бегут к посту охраны за помощью, а не за тем, за чем бежим мы.
— Что там случилось? — вышел нам навстречу один из трёх охранников, покинув свою коробку-проходную.
Вместо ответа ему в лоб упёрлось дуло керамического пистолета-зажигалки по тактильным ощущениям неотличимое от стального.
— Вы понимаете, что вас сурово осудят? — как ни странно, не потерял духа охранник, практически, слово в слово повторив предостережение оглушенного месколко мгновений назад преподавателя.
— Это только если поймают, — удостоил его ответом, развернул затылком к себе и начал двигаться вперёд, прикрываясь им как щитом.
Коллеги моего заложника, наконец, смекнули, что к чему и, конечно же, нажали тревожную кнопку. Но, дабы не подвергать жизнь своего товарища ещё большему риску — подняли руки вверх, демонстрируя поистине ангельское миролюбие.
— Разблокировать двери. Все двери, — уточнил я и ещё сильнее вдавил дуло в затылок моей жертвы.
Охрана повиновалась, стараясь делать всё плавно и медленно, чтобы лишний раз не нервировать психа, решившегося выкрасть ребёнка из спецучреждения. Вертушка, преграждающая проход от пола до самого потолка, получила свободный ход. Я кивнул моим спутникам и те спешно миновали первый барьер. Затем прошёл и я, слипшись с моим заложником, словно собаки на случке.
— Стволы! — скомандовал, как можно более решительным голосом. — Оружие на стойку, рукоятками вперёд! Медленно и без глупостей, иначе я убью вашего коллегу.
Двое свободных охранников мельком переглянулись и, поколебавшись секунду, выполнили моё требование. Я кивнул Лёше, он без слов понял и приватизировал оружие.