Я крайне удивился такому заверению, ведь изгои, априори, были вне закона. Однако, Сан Саныч настоял на полной серьёзности своих слов. Он рассказал, что слышал из вполне достоверных источников — сотрудничество изгоев с тем же военсудполом — вполне обыденная практика. А потому, приди мы не туда куда нужно — нас примут, обогреют, а потом сдадут со всеми потрохами. Собственно, выяснить, где мы сможем чувствовать себя в относительной безопасности, отец и направился. Нам же он настоятельно рекомендовал не высовываться, так как мой проступок в спецшколе вполне себе тянул на то, чтобы серьёзно подойти к моим поискам, а значит и озадачить стукачей-торговцев, на предмет сигнала о моём появлении. Нападение на представителя власти, будь то даже замшелый охранник, считается, чуть ли не смертным грехом. Мне грозит, как минимум, десять лет лишения свободы. А лишения свободы без обязательных работ не бывает, по крайней мере, для простых людей.
Весь фокус в том, что затраты на содержание в тюрьме с 2031-го года легли на плечи самих заключённых. А поскольку, как правило, всё имущество государство конфискует, то единственным способом оплатить своё собственное заключение остаются работы. По закону, они добровольные. Заключённый просто может подрабатывать, одновременно отдавая долг обществу и немного улучшая своё материальное положение. Однако, если осуждённый или кто-нибудь из его родственников или знакомых, не может оплатить пребывание в тюрьме, которое стоит невозможно дорого, то государство обязывает это пребывание отрабатывать. Потому, даже в официальных документах стал фигурировать термин «обязательные работы».
Иногда под суд попадали весьма авторитетные люди. У них тоже конфисковывали имущество, но за них всегда было кому заплатить, поскольку и бизнес и сбережения, как водится, были распределены между родичами и доверенными лицами. А вот простым людям, таким как я, работ не избежать. А это почти всегда значит и неизбежность скорой кончины. Для осуждённых, работ, которые бы не были связаны с риском для жизни и здоровья, попросту не предусмотрено. Направление на прочистку канализационных коллекторов считается большой удачей. По уши в дерьме — вот радость! Противно, но не так уж и опасно. А вот ядерные или химические отходы — это другая песня, которую редко допевают до последнего куплета…
И вот я жду новостей и, уже третий час к ряду, изучаю окрестности с крыши дома, ставшего нашим пристанищем. По левую руку — такая же девятиэтажка, стоит перпендикулярно нашей. Как раз в ней и прорубили кишку нелегального рынка предприимчивые изгои и жители городских окраин. Что? Разве я не говорил о том, что там торгуют и, вполне себе, граждане? Для них это способ заработать на пропитание. Социальное пособие для безработных, как, впрочем, и работа, на которую отправляют с биржи труда, даёт возможность, разве что, послушно отдать эти деньги, расплатившись за коммунальные блага, кои поставляют монополисты, навешивающие на воду, электричество и газ свой ценник. Неуплата грозит трудоустройством, правда на обязательные работы… Так что, многие вынуждены пахать почти задаром, дабы не вызывать подозрений, а потом пытаться наладить дело на нелегальном поприще.
Справа стоит ещё один дом. Он будто продолжение нашего, просто отсечён проулком. При желании даже можно сколотить мостик и перебросить его на соседнюю крышу. Впереди равнина, словно лесная поляна поросшая грибами-домиками. Это трущобы, которые, во времена моего детства, активно расселяли и на этом месте должен был вырасти новый микрорайон. Потом грянул экологический кризис, пришёл голод и, даже циничному большому бизнесу, стало не до строительства жилых кварталов. Так и стоят до сих пор грибки-домики, покосившиеся, неухоженные, ставшие прибежищем для бомжей и просто новоиспечённых изгоев, которые, как правило, какое-то время жили недалеко от своего прошлого мира — города. Так же как и мы…
Я слышал, что многие уходят от безысходного положения в поисках лучшей доли. Когда еды не хватает, а продовольственные лимиты с каждым месяцем всё ужимают и ужимают, каждый раз объясняя это новыми «объективными причинами», слишком многие решаются на поиски новой жизни, а вместе с ней и нового счастья. Со временем этих людей поставили вне закона. Так и появилась полуофициальная формулировка «изгои». «Каждый человек должен отдавать свой долг, взрастившему его обществу» — гласила пропаганда, — «Если же, он не делает этого, то не может считаться его частью. А значит, такой человек асоциален и опасен». Конечно же, речь шла о налогах и не о чём другом. Но превратили этот, выведенный властью, постулат в настоящую программу по промывке мозгов. На изгоев сваливали чуть ли не все беды. От банального повышения уровня преступности, до поистине шедевральных диверсий. Теперь мне и моим спутникам предстоит выяснить — насколько далеко СМИ удалились от правды. Если не слишком, то я впервые начну жалеть о содеянном. Ну, а если… Впрочем, поживём — увидим.