У этой картины есть и другая, отталкивающая сторона. Следует помнить, что большинство тех, кто сегодня обладает реальной властью в России, — это люди, которых в юности преследовала царская охранка и которые прошли огонь, воду и медные трубы: сидели в тюрьмах, жили в ссылке в Сибири, и в них еще жив старый дух подозрительности и мести. Кроме Ленина и Троцкого, которые, может, и питали подобные чувства, но их созидательная энергия взяла верх. Сегодня Россией правят люди более низкого склада, люди, чье извращенное мировоззрение заражает весь Советский Союз духом злобы и недоверия. Воздух отравлен злом. Каждый человек живет в страхе перед ближним. Даже школьникам в букварях, по которым они учатся читать, советуют шпионить в своих деревнях. Я не преувеличиваю. Я беседовал с лицами, которых недавно вызывали на перекрестный допрос в ГПУ, и с жертвами ночных рейдов. Я узнал из первых рук о холодных казематах. Я обнаружил, что выдающиеся ученые, с которыми мне хотелось встретиться, «исчезли». Я лично столкнулся с жестокой инквизицией. Однако такие сведения были получены чисто случайно, самым непринужденным образом[96]. Мне слишком интересна неизменная Россия, какая она есть и всегда будет, и мне там слишком нравилось, чтобы рыскать в поисках зла. Наконец, после того, как Министерство иностранных дел умоляло продлить мое пребывание, какой-то неизвестный орган власти счел за лучшее не продлевать мне визу. «А что вы хотите, — подумал я, — сто́ит ли в стране, которая празднует Октябрьскую революцию в ноябре, удивляться тому, что Министерство иностранных дел не вправе выдавать собственные визы?» У меня нет намерения, да и не мое дело осуждать правительство России и духовенство материализма за содержание группы агентов и полиции, которые всегда считались необходимыми для поддержки правительства и религии страны. Исходя из исторических свидетельств, остается предположить, что русским народом и другими, населяющими страну, управлять может только деспотизм, основанный на шпионаже, и что без подобного органа в Российском государстве не обойтись. Я просто обеспокоенно отмечаю психологическое воздействие системы, жестокость которой в течение последних пяти лет неуклонно растет и основная тяжесть которой ложится в основном на плечи интеллигенции, не обязательно из-за подрывной деятельности, а из-за того, что это интеллектуальный класс. Именно таких людей выставляют к позорному столбу как врагов общества на показательных процессах. Каждое их слово и шаг ограничены страхом совершить «идеологическую ошибку». За их работой следят полуграмотные молодые партийцы. Численность интеллигенции постоянно сокращается, пополняя уральские лагеря, а их семьи страдают от жестокой неопределенности. Возможно, такие меры необходимы, — в их среде могут скрываться враги. Учитывая тяжелые условия, в которых работает интеллигенция, я удивился бы, если бы их не было, но не мне об этом судить. Однако что я хочу сказать и чем хотел бы поделиться с читателем, так это презрением к иностранным интеллектуалам, и особенно к англичанам, которые, видя в России образец социального и экономического планирования, кульминацию конструктивной политики, рай для молодежи, — короче говоря, модель, к которой должны стремиться все по-настоящему прогрессивные люди для спасения мира, — настолько опьянены восхищением, что не находят слов сочувствия для собратьев-интеллигентов, которые больше всего нравятся им в России и для которых нет ни места, ни надежды в системе, так привлекающей англичан. Придя к власти, система немедленно уничтожит жалких лицемеров, этих загипнотизированных дутой теорией ублюдков, прилично повысив за их счет доход, — вот единственное удовлетворение, которое я мог бы извлечь из ее внедрения в Англии. Эти фабианские[97] призраки, либеральные политики, редакторы-социалисты и женщины-поборницы мира — те самые люди, которые безостановочно предают анафеме тиранию Гитлера и его притеснение немецких интеллектуалов. В России, где строят не только социализм, но и собирают тракторы «Фордзон»[98], отношение к интеллектуалам не имеет значения: что значит свобода мысли, ученость или индивидуальное творчество рядом с возрождением «Великого немытого»[99], бедняка? Осмелюсь сказать, очень мало. В новом мире эти понятия не имеют ценности, так же как в старом не ценятся олицетворяющие их люди, которые отрекаются от них ради большевистской похлебки. Пусть лучше среди нас будет красный революционер, который попытается подстрекать к бунту войска и попадет за это в тюрьму, чем эти энтузиасты-русофилы, которые называют гибель себе подобных окончательным триумфом цивилизации. Как это ни жестоко звучит, можно утверждать, что старый интеллигент заслужил такую участь из-за душевной нерешительности и медлительности с присоединением к новому движению, когда оно пришло к власти. Под подозрение попадает не только старый интеллигент. Новые — изобретатели, проектировщики, инженеры, специалисты, редакторы, архитекторы, кинорежиссеры и им подобные, все пророки современной эпохи — страдают от невыносимого недостатка свободы. В 1930 году развязанная против них кампания ГПУ достигла такого накала, что власти начали подсчитывать убытки. Рыков[100] привел цифры, доказывающие, что неразумная политика препятствовала выполнению пятилетнего плана. Пока, наконец, Сталин, который становится реалистом, когда до него доходит правда, не отменил террор. Считалось, что ГПУ переходит все границы, в результате чего были приняты административные меры по уменьшению его власти. В то же время специалистам увеличили заработную плату. Очевидно, что с тех пор эти меры отменили, и террор возобновился, чтобы свалить вину за провал промышленных проектов на специалистов и иностранцев. В любом случае зло совершилось, и потребуется нечто большее, чем временные полумеры и терпимость, чтобы его исправить. Морис Хиндус спрашивает: «Может ли Россия взрастить таких же изобретательных, талантливых, творческих граждан, как капиталистический режим, который кладет к ногам каждого Форда, Розенвальда, Вулворта, Рокфеллера[101] все существующие в мире награды? В этом суть коммунистического вызова капитализму»[102]. На мой взгляд, суть не в этом. Национальный подъем по отношению к труду проявлялся почти у всех, кого я встречал, — даже у второстепенных действующих лиц спектакля, таких, как археологи и хранители музея, — он сам по себе награда. В чем сейчас кроется суть (писал Хиндус в начале 1929 года) и из-за чего всей системе грозит крах, так это в боязни ответственности, которая возникла в результате нелепой кампании против интеллигенции в последние пять лет. Один из иностранных специалистов в стране заверил меня, что, как только он покидает офис, уезжая в одну из частых деловых поездок, весь отдел полностью перестает работать из-за страха, сопровождающего принятие любого решения. Конечно, оговорился он, на пути выполнения пятилетнего плана не обошлось и без других трудностей, однако их можно было преодолеть. В идеологической и фактической опале интеллектуального класса он видел непреодолимое препятствие для успешного выполнения плана. И предсказал, что если не устранить психологические последствия последних трех лет, если, по сути, не прекратится классовая борьба, то строящиеся сейчас огромные заводы придется передать под управление иностранцев, иначе из-за их краха обанкротится государство.
96
О деятельности ГПУ Байрону рассказывали британский консул в Москве Д. У. Кин и корреспондент ряда англоязычных газет А. Т. Чолертон. Последний работал в СССР более двадцати лет, был женат на русской, ее родственники подвергались репрессиям. Чолертону принадлежит крылатое выражение о сути Московских процессов: «Там все было правдой, кроме фактов».
97
Реформистско-социалистическое движение в Англии, названное по основанному в 1884 году Фабианскому обществу, в свою очередь названному так в честь римского полководца Фабия Кунктатора, действовавшего медленно и вместе с тем неуклонно. Фабианцами были Б. и С. Веббы, Б. Рассел, Б. Шоу, Г. Уэллс, Д. М. Кейнс и другие.
98
Тракторы «Фордзон-Путиловец» выпускали в 1924–1932 годы в Ленинграде по американской лицензии.
99
«Великие немытые» — голытьба, бедняки. Пренебрежительное выражение, которое вошло в обиход в XIX веке, когда главной целью бедных было просто утолить голод, а не забота о личной гигиене. Эдвард Джордж Эрл Литтон Бульвер-Литтон (1803–1873), английский писатель, придумал фразы «великий немытый», «погоня за всемогущим долларом», «перо сильнее меча».
100
Алексей Иванович Рыков (1881–1938, репрессирован, расстрелян), советский партийный и государственный деятель, председатель Совета народных комиссаров СССР в 1924–1930 годы, нарком почт и телеграфов в 1931–1936 годы.
102
«Человечность вырвана с корнем» (Humanity Uprooted; 1929. P. 82). [Морис Гершон Хиндус (Гиндус) (1891–1969) — русско-американский писатель, иностранный корреспондент, лектор, специалист по Советскому Союзу и странам Центральной Европы.] —