— Ты напоминаешь мне лису, которая разглядывает курятник, решая, какой курице первой перегрызть глотку, — выпалила она первое, что пришло ей в голову.
— Поскольку в моем распоряжении имеется лишь одно пернатое, стадия сомнений давно закончилась. — Он засмеялся и, не обращая внимания на протест, снова наполнил ее бокал шампанским.
Забыв, что только что отказывалась, Кэт выпила. Ее мучила жажда, ей было жарко. Коричневое бархатное платье с глухим воротом, закрывающим шею до подбородка, отлично подходило для осеннего нью-йоркского дня, но здесь, в Лас-Вегасе, опаленном знойным дыханием окружающих пустынь, оно оказалось некстати. Кэт взмокла в нем, словно в сауне.
Только сейчас она по-настоящему ощутила разницу во времени и климате. В голове стоял туман, казалось, будто мягкий, но непроницаемый слой ваты отделил ее от прошлого. Та Кэтрин Сент-Петерс, которую она знала, даже и помыслить не могла, чтобы пуститься в такую безумную авантюру!
Зато Ник Стэйн — Кэт была просто уверена в этом — до последней запятой знал все, о чем она думает и что чувствует.
— У тебя такой вид, будто ты не возражаешь против душа, Кэти! Иди в ванную, а я пока закажу вторую бутылку шампанского…
Его безапелляционный тон заставил бы обычную Кэт взвиться от негодования, а в данный момент, уставшая и сконфуженная, она подчинилась без пререканий.
Прежде чем раздеться, она все-таки плотно закрыла дверь в ванную и заперла ее. Потом она целую вечность стояла под горячей водой, используя массажные душевые насадки, вделанные в стены. Затем последовала шоковая терапия — ледяной ливень, и она почувствовала себя почти нормально.
Кэт вытерла полотенцем мокрые волосы, тяжело рассыпавшиеся по плечам, а потом сухим полотенцем обмотала голову наподобие тюрбана. Из ванной она вышла в красновато-розовом гостиничном халате.
Ник растерянно уставился на нее. Яркая молодая женщина внезапно превратилась в юную девушку. Она взглянула на него ясными глазами и устроилась в уголке дивана, спрятав босые ступни под длинным махровым халатом.
— Признаюсь, я почему-то ожидал, что ты появишься в соблазнительном шелковом неглиже и лишишь меня остатков рассудка… — Он лукаво прищурился.
Кэт недовольно сморщила лоб.
— Разве не ты говорил что-то про правила игры? Полагаю, самое время побеседовать о них подробно…
Ей опять показалось или все-таки в его внимательных глазах пряталась ехидная усмешка? А так как она слишком мало знала его, чтобы быть уверенной, то просто продолжила говорить. Под душем она уже продумала основные пункты.
— Во-первых, мы должны уведомить наших родственников, например, моих родителей. Затем я предлагаю поместить в газете традиционное объявление о бракосочетании, чтобы придать делу огласку. Ведь мы оба заинтересованы в том, чтобы нас вычеркнули из списка возможных кандидатов в супруги. Следующий пункт — жилищный вопрос. В моей маленькой квартире нет места для двоих. Мы будем жить в общей квартире или…
— Стоп, стоп! — Ник протестующе поднял руку, встал и снова протянул ей бокал шампанского. — Джек сказал мне, что ты — великолепный экземпляр эмансипированной, пунктуальной, деловой женщины, но неужели это непременно нужно демонстрировать в первую брачную ночь?
— Брачная ночь! — Кэтрин вскочила, совсем забыв, что ее купальный халат перехвачен всего лишь пояском. Скромный вырез распахнулся, и Нику на долю секунды открылось прекрасное видение матово-золотистой, заманчиво-выпуклой груди. — О брачной ночи не было никакой речи! — Кэт сама слышала, как неуверенно, срываясь, звучит ее голос.
— Это почему же? Тебе не нравится секс? Ты, оказывается, ханжа?
Провокационность вопроса заставила Кэт онеметь. Только теперь она сообразила, что напрочь упустила из виду этот аспект брака.
— Разумеется, я не ханжа, — тихо возразила она. — Но не в моем обычае ложиться с каждым в постель при первом знакомстве.
— Что касается «каждого», я бы тоже не согласился, — охотно признал Ник. — Но я — не «каждый». Я твой муж. Раз уж ты решила стать моей женой, значит, находишь меня не слишком отталкивающим… или?
— Нет, нет, — ответила Кэт, надеясь, что не покраснела. — Но…
— Какие еще «но»? — Ник успел сесть с ней рядом и с неповторимой непосредственностью обнял за плечи. — Наш самолет в Нью-Йорк вылетает лишь завтра утром, мы только что поженились, и, должен сознаться, ты мне чрезвычайно нравишься такой чистой и ароматной…