Пока она разглядывала своего жениха, его лучший друг Чак Франкони, склонившись к нему, прошептал несколько слов, заставивших Бена с улыбкой кивнуть, и тут Лорел заметила, что он не отрывает от нее глаз. Наставники Бена из Брэнстонского клуба поклонников театрального искусства, исключившие его из своих рядов, явно поторопились. Он оказался не таким уж бездарным актером. Придется брать с него пример, поскольку у Бена явно талант делать все именно так, как нужно.
Взгляд Лорел на мгновение остановился на лице Чака, и она в который уже раз облегченно вздохнула при мысли, что ему ничего не известно об обстоятельствах, скрывающихся за этой скоропалительной свадьбой. Лорел взяла с Бена честное слово никогда и никому не говорить об условиях их сделки. Пока что, насколько она знала, их тайна была известна только ее адвокату, а уж он точно будет держать рот на замке. И наверняка постарается выведать все возможное о планах Бена, хотя Лорел ни разу прямо не просила его об этом. Ни к чему выносить сор из избы. Бывают вещи, о которых лучше ничего не знать.
Она подходила все ближе к ожидавшему ее жениху, а лицо Бена по-прежнему оставалось спокойным и серьезным. Лорел многое отдала бы сейчас, чтобы узнать, о чем он думает, какие чувства испытывает в такую минуту. Хоть бы попытался притвориться влюбленным, чертыхнулась она про себя. В конце концов, этого от него все ждут! Ладно, слава Богу, что им хотя бы удалось договориться насчет свадебной церемонии. Не хватало еще, чтобы она во время венчания кидала на жениха разъяренные взгляды!
Лорел покосилась на стоявшую возле него Вирджинию Сэйер. Лицо матери Бена сияло от счастья, и Лорел почувствовала легкий укол совести при виде слез, струящихся по щекам пожилой женщины. К счастью, она почти тут же забыла об этом, потому что Том подвел ее к Бену.
Ладонь жениха крепко сжала пальцы Лорел, и она почувствовала, как он притягивает ее к себе, по-прежнему не сводя с нее глаз. Ладони его даже не вспотели, отметила она про себя. Ее собственные руки были холодны как лед, но тут уж ничего не поделаешь. Судя по всему, он и так уже догадался, что она нервничает.
А Бен все смотрел на нее, только на нее. Взгляд его ни на мгновение не отрывался от лица Лорел. Вот сейчас он выглядел так, как положено жениху, — в меру очарованным и смущенным, даже немного растерянным.
Бен протянул свободную руку и провел ладонью по ее распущенным волосам, пропустив между пальцами роскошные густые, локоны. Уголки его губ чуть заметно дрогнули в улыбке. Повинуясь движению его руки, Лорел обернулась, и они оказались лицом к лицу с человеком, наделенным властью объявить их мужем и женой.
Стоя рядом с Беном на своих высоких каблуках, Лорел была приятно удивлена, обнаружив, что он намного выше и крупнее ее. Сейчас, касаясь обтянутым кружевной тканью плечом его руки, она не могла не признать, что выглядит очень хрупкой и женственной — настоящей женщиной, нашедшей своего мужчину, призванного беречь, лелеять и защищать ее до конца дней. Именно это чувство жаждут испытать многие женщины в такой торжественный день, и Лорел без малейших угрызений совести позволила себе наслаждаться им. Разве не имеет она права хоть немного помечтать? Тем более что эта минута душевной слабости останется ее маленькой тайной.
Мировой судья заговорил. Круглолицый низенький человечек в очках, криво сидевших на кончике носа, смахивающий на пожилого херувима, он явно обожал свою работу. На его лице сияла добродушная улыбка, и весь он просто-таки лучился сознанием того, что исполняет на редкость приятный долг.
Лорел изо всех сил старалась сосредоточиться на его словах, но они скользили мимо ее сознания. Она слышала голос, но не понимала ни единого слова. Она вернулась к реальности, только почувствовав, как Бен чуть заметно сжал ее пальцы. Лорел повернула к нему голову, взгляды их встретились, Бен подмигнул ей, и она не смогла сдержать улыбки. Ну что ж, раз ему удается так легко и спокойно воспринимать все происходящее, значит, это по силам и ей: Благодарение Богу, что закон теперь воспринимает брак как равноправный союз.
Они с Беном решили ограничиться скромной гражданской свадьбой, а когда придет время и все уляжется, последует столь же тихий и незаметный развод. Сама церемония, если не считать вступления, оказалась достаточно короткой и даже приятной: не было ни ненужных отступлений, ни тягостных сантиментов.