Слова клерка объяснили многое — и внезапное появление Дэвида в ее жизни, и дополнение к завещанию, и ощущение, что Дэвид что-то от нее скрывает. Становилось понятно, что его «алиби» связано с помощью «другу». Ведь этот так называемый друг был его вторым «я».
— Ты кузен Майкл, — прошептала Шарлотта.
Дэвид распрямил плечи, а потом коротко кивнул. Шарлотта не верила собственным ушам. Все это время он лгал ей, манипулировал ею… А она оказалась слишком глупа, чтобы понять это.
— Я предполагала, что кузеном Майклом можешь оказаться ты, но мне показалось, что в этом нет никакого смысла. Зачем тебе это было нужно? Я заслуживаю того, чтобы знать правду.
Дэвид посмотрел на Шарлотту так затравленно, что ее сердце болезненно сжалось.
— Что именно ты хочешь услышать?
— Все! Почему ты лгал мне, понимая, как отчаянно я желаю знать правду? Почему ты продолжал играть роль моего кузена, даже после того как я… — Шарлотта заметила, как прищурился мистер Пинтер, и исправилась: — Как я узнала, что завещания Сары не существует. И прежде всего я хочу знать, зачем ты устроил весь этот маскарад?
«Зачем ты заставил меня снова влюбиться в тебя?»
— Когда ты появился в моей жизни под именем кузена моего мужа, — продолжала Шарлотта, — прошло всего четыре года с того момента, как газеты опубликовали то дурацкое письмо. Просто не представляю, почему ты позволил мне арендовать столь ценный участок земли.
— А ведь эта собственность не принадлежит его светлости, не так ли, милорд? — перебил Шарлотту Пинтер.
Она почти забыла о присутствии сыщика с Боун-стрит, но, очевидно, он знал все, что касалось ее отношений с кузеном Майклом.
— Конечно, она принадлежит ему, — обратилась Шарлотта к Пинтеру. — Правда?
— Вообще-то, миссис Харрис, — вступил в разговор мистер Бейнс, на лице которого застыло страдальческое выражение, — собственность принадлежит мистеру Притчарду. Его светлость выиграл в карты залоговое право на этот особняк, по которому он мог взимать арендную плату за него в течение пятнадцати лет.
Шарлотта гневно посмотрела на адвоката, осознав, как много утаил от нее этот человек. Но только потом до нее дошел смысл сказанного. Пятнадцать лет. Прошло почти четырнадцать с половиной лет с того момента как…
О Господи! Шарлотта почувствовала, что ей в сердце нанесли еще один удар.
Она осуждающе посмотрела на Дэвида.
— Поэтому ты сочинил приложение к завещанию и убеждал меня переехать? Потому что знал, что больше не сможешь оставаться землевладельцем?
— Послушай, Шарлотта…
— Отвечай же, хватит с меня тайн!
Дэвид кивнул, и его глаза потемнели от сознания вины.
— Притчард сказал, что выгонит тебя вон по истечении срока нашего с ним договора. Я не придумал ничего иного, как…
— Так почему же ты не рассказал мне правду? — крикнула Шарлотта. — Вместо того чтобы нести чушь о том, что я должна подыскать другое помещение для школы? Если бы ты сразу объяснил, что мне грозит, я бы не стала сопротивляться и согласилась на переезд.
— Но ты все равно не взяла бы у меня деньги, не так ли? — спросил Дэвид. — Ты оказалась бы в ловушке, не пожелав переступить через собственную гордость, несмотря на отсутствие денег на покупку или аренду нового помещения. Я не мог рисковать. Я не хотел, чтобы ты потеряла школу.
— Не смей перекладывать на меня свою вину, — произнесла Шарлотта, не в силах скрыть боль.
Дэвид растерянно провел рукой по волосам.
— Я и не собирался. Я просто… не хотел, чтобы ты страдала. — Он судорожно вздохнул. — А еще я не хотел открывать тебе причину, по которой устроил весь этот спектакль. Не хотел, чтобы ты знала правду.
— Какую правду? Что ты был мне другом? Что дал денег, чтобы я могла открыть школу, и назначил низкую арендную плату? — ошеломленно спросила Шарлотта.
Дэвид вздрогнул как от удара. Взглянув на мистера Пинтера, он с минуту колебался, словно не мог решить, что именно должен сказать.
Но Шарлотте не было сейчас никакого дела до Пинтера и смерти Сары.
— Расскажи мне все, черт бы тебя побрал, — воскликнула она. — Почему ты назвался кузеном Майклом?
— Потому что хотел отомстить. — С губ Дэвида сорвался горький смех. — Годуин Оказался прав, будь он проклят. Он просто ошибся в сроках.
Месть… Сердце Шарлотты болезненно сжалось.
— Я не понимаю.
— Знаю. Почему, думаешь, я ничего тебе не рассказал? — Дэвид подался вперед, и в его глазах промелькнуло сожаление. — Тогда, восемнадцать лет назад, я был очень зол на тебя. Когда я узнал, что ты преподаешь в школе Челси, меня охватил гнев. Ты приближалась к исполнению своей мечты, в то время как моя жизнь рухнула в одночасье. Вот я и подумал… — Дэвид опустил глаза. — Я решил предложить тебе ссуду и низкую арендную плату, чтобы ты смогла открыть школу. Потом же я собирался потребовать назад долг и поднять арендную плату настолько, чтобы она стала тебе не по карману. Я хотел насладиться твоим фиаско. Хотел видеть, что ты страдаешь так же, как страдал я, когда ты послала в газету свое проклятое письмо.
— Почему вы все время упоминаете о каком-то письме? — требовательно произнес Пинтер.
Однако Шарлотта с Дэвидом оставили его вопрос без внимания.
Шарлотта едва не потеряла сознание при мысли о том, что Дэвид намеревался уничтожить ее столь расчетливо.
— Ты… ты ненавидел меня так сильно? — запинаясь, произнесла она. — И ты полагал возможным унизить меня публично?
— Так же как ты унизила меня? Да! — Поняв, насколько горячо прозвучали его слова, Дэвид раздраженно вздохнул. — Не забывай: тогда я не знал всей правды о том, что произошло той злополучной ночью в моем поместье.
— Я могу понять твое желание ударить меня побольнее, — произнесла Шарлотта, едва сдерживая слезы, — но твой план причинил бы боль и другим. Ученикам, учителям, зависящим от меня людям…
— Но члены моей семьи так же зависели от меня, когда ты лишила меня надежды на достойный брак! — Шарлотта пошатнулась, и с губ Дэвида сорвался стон. — Черт возьми, я лишь пытаюсь объяснить, как я чувствовал себя тогда. Как оправдывал свой ужасный замысел. Тогда такой поступок казался мне… справедливым.
— И когда же он перестал казаться тебе таковым? — ошеломленно прошептала Шарлотта. — Или же прошлый месяц был всего лишь кульминацией…
— Не говори глупостей, — тихим, хриплым от боли голосом произнес Дэвид. — Последний месяц был для меня раем на земле. И адом. Я хотел все рассказать тебе, особенно когда понял… — Дэвид осекся, бросив взгляд на Пинтеpa. — Но я знал, что ты можешь не поверить мне.
Шарлотта больше не могла сдерживать слезы, и они заструились по ее щекам.
Дэвид с надеждой взглянул на нее.
— Но ведь я не довел свой план до конца!
— Почему? Что тебе помешало?
— Твои письма. Я хотел ненавидеть тебя, но ты… ты мне не позволила. В самом первом письме я увидел девочку, в которую когда-то влюбился, и мой гнев быстро остыл. Мне потребовалось прочитать лишь несколько твоих писем, что бы понять: я никогда не приведу свой план в исполнение. После этого…
— Ты прикинулся моим другом.
— Я и был твоим другом, черт возьми! И до сих пор им остаюсь. Ничего не изменилось. По крайней мере, для меня.
Но все изменилось для Шарлотты. Дэвид постоянно лгал ей, манипулировал ею, скрывал от нее важную информацию, и для чего? Чтобы спасти школу? Такой ценой?
Мистер Пинтер откашлялся.
— И какую же роль играла во всей этой истории ваша покойная жена, милорд?
Дэвид гневно посмотрел на Пинтера.
— Она не имеет к этому никакого отношения! Я женился на Саре ради ее наследства, а она вышла за меня замуж из-за титула. Это привычная ситуация, и вы наверняка уже знаете об этом, иначе не преследовали бы меня как какого-то преступника.