Правда, следует отметить, что тиртусцы этим правом не злоупотребляют, потому что в случае вынесения решения не в пользу истца, с того взимаются не только процессуальные издержки, но и значительный штраф в пользу городской казны.
И все же это воистину уникальная система. Нигде в мире не практикуется подобное, по крайней мере, я об этом не слышал. Кроме того, этический совет Тирту подчиняется напрямую королю Азерена, минуя местный межхрамовый этический совет, и это до сих пор не укладывается в моей бедной голове. КАК такое могло случиться, чтобы светские власти в Тирту имели больший вес, чем духовные? Немыслимо и невозможно. Жители города гордо объясняют это многочисленными заслугами своего Тирту перед страной и короной. Может быть так и есть. Но мне все же кажется разумным другое объяснение — дело в том, что никакие другие формы правления здесь, по всей видимости, не работают. Недаром история Тирту богата не только подвигами, но и разного рода восстаниями и беспорядками.
Второй достопримечательностью города является, несомненно, университет. Самый крупный, самый старый, самый лучший, с самыми богатыми традициями и высокообразованными профессорами. С тех пор, как я оказался здесь, у меня нет ни секунды свободного времени — все съедает это алчное учебное заведение. Я забросил свои записки, почти забросил Миру, но не могу сказать, что я недоволен существующим положением. Работать здесь очень интересно. Через университет проходит огромное количество людей — студенты, различные специалисты, желающие повысить квалификацию, вольные слушатели, приехавшие для обмена опытом преподаватели. Он похож на большое пчелиное гнездо, где копошатся тысячи пчел, все заняты своими делами, куда-то торопятся, суетятся…. Но повторюсь, мне здесь нравится. Я испытываю странное ощущение, будто нахожусь на своем месте, даже в Благословенном Мирионе я не чувствовал ничего подобного.
Жаль только, что Мире мне приходится уделять времени намного меньше, чем хотелось бы. Она уже учится в школе знахарок при представительстве дочерей Ани, и у нее свои занятия и заботы. Впрочем, я чувствую, что в целом нам с ней общения хватает. Из-за занятости мы немного теряем в количестве, но зато берем свое в качестве. Каждый наш разговор серьезен и интересен, фактически, Мира единственное в этом городе, да и во всех человеческих землях, существо, с которым я разговариваю на равных, так, как я разговаривал бы с соплеменником. Не только потому, что она хорошо говорит по-эльфийски. Мира — воистину удивительное дитя, наделенное многими прекрасными достоинствами и добродетелями. Да, я знаю, что человеческие дети взрослеют быстро, и она давно уже не ребенок. Но я все еще не могу привыкнуть к этой мысли, хотя внешний облик Миры постоянно напоминает мне об этом. С недавних пор она выглядит почти как взрослая девушка. Но для меня главное, что она до последней мысли, до самого короткого вздоха понимает меня. Понимает, как никто. Ни с кем у меня еще не было подобных отношений. Мира словно мое отражение в этом мире. Когда я протягиваю руку, протягивает и она, а когда я улыбаюсь, ее милое личико тоже озаряется улыбкой. Она давно уже здорова, делает большие успехи в учебе, и я от всего сердца благодарю богов за то, что послали мне этого ребенка. Радость и гордость отца переполняют мое сердце….»
(из записок Аматиниона-э-Равимиэля)
Тось нахлестывал Орлика до тех пор, пока не миновал Кобылий Яр, и, лишь оставив его позади, свернул, наконец, в лес. Кое-как стреножив коня, он пустил его пастись, а сам свалился под старым, раскидистым дубом и почти сразу заснул.
Тревожный, беспокойный сон длился долго, почти целый день. Кое-как удалось продрать глаза только, когда солнце почти склонилось к закату.
Сон пошел Тосю на пользу. Он немного успокоился, пришел в себя, и будущее уже не представлялось ему в исключительно чернильно-черном цвете. К тому же большую помощь в обретении душевного равновесия Тосю оказал голод. Да-да, самый обыкновенный голод. Поистине, нет на свете ничего более примиряющего с действительностью, чем вкус черствой ржаной лепешки, заедаемой вышибающей слезу луковицей и запиваемой простой колодезной водой из тыквы-фляжки.