В саду епископа запела какая-то одинокая пичуга. Ракель, высокая молодая женщина, откинула балахон и подошла к троим появившимся позже.
— Мама, и охота вам было все это тащить? — спросила она, принимая корзину и узел, завернутый в льняное полотенце.
— Это холодный обед в дорогу, — пояснила Юдифь. — Я знаю, какой гадостью кормят путешественников. Я бы такого и собаке не дала. Юсуфу же нужно будет чего-нибудь пожевать.
— Вы принесли ему достаточно, так что он не успеет проголодаться до самого возвращения с Сардинии, — заметила Ракель и огляделась по сторонам. — А где остальные?
— В конюшне, — ответил Исаак. — Я уже сейчас их слышу.
Ночь все еще владела дальним концом площади, но звук подков по булыжной мостовой выдал присутствие двух стражников: их темные лошади были почти невидимы, пока они не выехали из тени стен в растущую полоску света с востока.
— Его преосвященство придет попрощаться с Юсуфом? — тихо спросила Ракель.
— Надеюсь, что да, — кивнул Исаак. — Иначе парень расстроится.
Следующим на площади появился капитан гвардии епископа, быстро перешедший площадь навстречу им.
— Ну, и где тут мой ученик? — быстро спросил он, с видом и голосом человека, который отлично выспался и плотно позавтракал.
— Здесь, сеньор, — ответил Юсуф, с трудом сдерживая зевоту.
— Я принес тебе твой меч, — сказал он, с легким поклоном протягивая ему оружие, словно вручал его только что принятому в рыцари. — Пристегни его. С этой минуты ты на службе у его величества и должен ходить при оружии, готовый ко всему.
Он перекинул кожаную перевязь через плечо мальчика и молча дождался, пока тот ее застегнул. По окончании этой процедуры он вручил ему меч и внимательно наблюдал за парнем, пока меч не занял правильное положение, повиснув вдоль бедра.
— Спасибо, сеньор, — смущенно прошептал Юсуф. — Совсем забыл, что он может мне понадобиться.
— Его величество ожидает увидеть свой щедрый дар в деле, — так же тихо ответил капитан. — И я знаю, что буду гордиться тобой, дружок, — добавил он обычным тоном. — Не сомневаюсь в твоей смелости. Но помни, чему я тебя учил.
— Уверен, что помню все до последнего, — сказал мальчик лишь с легким намеком на самодовольство.
— Когда твой противник представляет собой наибольшую опасность?
— Когда притворяется побежденным, — быстро ответил Юсуф.
— Да. Но это по-прежнему происходит каждый раз, когда мы скрещиваем мечи, не так ли? Я делаю паузу, чтобы якобы вздохнуть, и ты ослабляешь внимание. Я мог бы убить тебя десять раз. А то и больше.
— Да, капитан, — согласился мальчик.
— И не позволяй себе ликовать, когда думаешь, что побеждаешь — не останавливаясь, налетай на противника и прикончи его. Подобное поведение сгубило многих молодых ротозеев. Помни, что цель твоего противника — убить тебя. Война — это не игра в шахматы, Юсуф. Хитрый противник попытается разыграть слабость, чтобы заманить тебя в ловушку. Никому не верь и помни о локтях, — добавил он, похлопав его по одному из них.
— Обещаю, сеньор капитан, — сказал Юсуф.
В этот момент подъехал еще один стражник, за которым следовали конюхи, ведя четырех крепких вьючных мулов и гнедую кобылу Юсуфа; ее шелковистая шкура и необычная окраска были едва заметны в усиливающемся свете.
— Где бейлиф? — спросил сержант у стражников, с большой неохотой освобожденных капитаном от своих обычных обязанностей, чтобы присмотреть за ценным грузом и не менее ценной персоной королевского воспитанника.
— Улибе? Я его не видел, — пожал плечами капитан. — Может быть, он у Его преосвященства?
— По всем признакам день будет еще жарче вчерашнего, капитан, — проворчал сержант. — А мулам предстоит тащить тяжелый груз. Если мы хотим оказаться в Барселоне до заката, то нам надо выезжать поскорей. Или же захватить больше вьючных животных.
— Послушайте, Доминго, — ответил капитан сержанту, — если вы не успеете добраться за один день, так тому и быть. Проедете, сколько сможете, а закончите путешествие завтра. Наша главная задача — сделать так, чтобы эти грузы были доставлены в Барселону в целости и сохранности.