Несмотря на то, что сержант предсказывал, что тот сбежит при первой же представившейся ему возможности, встревоженный Улибе ощутил себя последним дураком. В том, что мальчик сбежал в панике, не было ничего страшного. Может быть, это вообще было задумано заранее. Дождавшись еще одной трапезы, он вышел наружу, чтобы вновь загнать животных в сарай, а возможно… встретить кого-нибудь из своих товарищей. Но, вообще-то, это означало, что нынешнюю ночь им лучше провести начеку. Приняв такое решение, он протолкался сквозь животных к выходу, где пара веревок и поленницы запасных дров образовывали нечто вроде грубых ворот.
Тут молния ударила вновь, и в ослепительной вспышке света, осветившей окрестности, он увидел промокшего насквозь Жиля, который, сжимая под мышкой свой узелок, что было сил мчался к укрытию. Едва мальчишка подбежал к двери, Улибе грубо схватил его за руку.
— Где тебя носило? — тихо, чтобы не разбудить остальных, прорычал бейлиф.
— Я бегал к ручью. Мне хотелось помыться, — прошептал Жиль.
— Ты никого больше там не видел? — поинтересовался Улибе, смущенный своими сомнениями, но в то же время не утративший обычной подозрительности.
— Нет, господин. Я нарочно старался, чтобы меня не заметили. Мне показалось, что по дороге едут какие-то люди.
— Знаешь, — усмехнулся Улибе, — мне только сейчас пришло в голову, что ты — единственный из нас, кто не вооружен. А сегодня ночью у нас могут быть неприятности. Вот я и подумал соорудить тебе более безопасное место для ночлега.
— Неприятности? — дрожащим голосом переспросил Жиль. Улибе промолчал. — И где же мне тогда спать? Надеюсь, не снаружи?
— В такой ливень? Не говори глупостей. Нет, в сарае. И постарайся ни на кого не наступить. Там полно народу. — Он коварно улыбнулся. Вон там, наверху, — тихо пробормотал он, ведя Жиля в дальний угол.
— Ляжешь на сено. Думаю, ты у нас достаточно небольшого размера, чтобы эти доски выдержали твой вес. Единственный, кто сумел там уместиться помимо тебя, это — Юсуф, но он уже спит в заднем углу.
— Как же я туда заберусь? — удивился Жиль.
— Стало быть, ты не из тех, кто умеет карабкаться по деревьям? — Улибе шагнул к нему, протягивая вытянутые руки с растопыренными пальцами. — Иди сюда, я тебя посажу.
Мальчик с легкостью взобрался на полку и некоторое время возился, утраиваясь поудобнее со своим узелком. А потом, перегнувшись через край настила, прошептал:
— Спасибо, сеньор. Спокойной ночи. А где же будете спать вы?
— Прямо здесь, под тобой.
— Это для того, чтобы защитить меня или помешать моему бегству?
Не зная, что и ответить, Улибе лишь тихо рассмеялся и грубовато буркнул:
— А это уж тебе решать!
Тем не менее он выбрал позицию очень тщательно. Удрать Жиль не сможет, однако никто не сумеет подобраться к нему так, чтобы не наступить на его невольного защитника.
Гроза разразилась громко и внезапно, наподобие всесокрушающего конца света в виде непроницаемой стены дождя и оглушительных раскатов грома. Лошади и мулы сбились в кучу, окружая вымотанных до предела хозяев, которым в такую пору было, увы, не до сна. Сержант, взявший на себя первое дежурство, стоял у входа и мрачно вглядывался в темноту. Его не переставали одолевать сомнения. Внутри, спрятанное там, где ему и надлежало быть, находилось королевское золото. Только он да Улибе Климен, знали, что они везут в Барселону, ибо обоим отнюдь не улыбалось привлекать к себе всех жадных до золота стервятников от Жироны до Барселоны — в конце концов, тем и так их постоянное занятие позволяло вести вполне безбедное существование Тем не менее этот мальчишка беспокоил его чертовски. Сбежавшие из дома, брошенные родными, безродные воришки давным-давно были для него столь же привычным отребьем, как церковные крысы, но Доминго прекрасно отдавал себе отчет в том, что количество сирот, выживших после Черной смерти, будет только возрастать. Кое-кто из них — если удастся вовремя приспособиться к делу — возможно, даже сумеет научиться воровскому ремеслу и приносить пользу. Остальные же обречены на короткую голодную жизнь и жестокую насильственную смерть. Улибе полюбил Жиля, как дикого котенка, и сержант чувствовал, что он с ним куда более откровенен, чем с ним самим. Большинство таких мальчишек и впрямь напоминали диких котов, шастающих по самым вонючим трущобам городского дна. Относительно таких «котят» у сержанта не было ни малейших иллюзий.