— Она вытянет из него всю историю его жизни, — засмеялся Улибе. — Тетушке Мундине солгать невозможно.
Не успели они закончить свой поспешный завтрак, как Мундина вернулась — на сей раз одна.
— Ты можешь его приютить, тетушка Мундина? — спросил Улибе. — Таким образом ты сделаешь для меня великое дело.
— Конечно, — кивнула та. — Сейчас самое время, чтобы им кто-нибудь занялся. Я позабочусь обо всем, что нужно.
— Что ж, — улыбнулся Улибе, — в таком случае нам пора.
— Скажите, сеньора, — нахмурился сержант, — этим летом у вас не было неприятностей с рейдерами?
— Обращайтесь ко мне тетя Мундина. Видели ли мы рейдеров? — сморщилась она с таким видом, словно речь шла о некой на редкость противной болезни. — Нет. Мне говорили, что в этом году обстановка была ужасная, но нас Господь миловал. Многие другие деревни на этом отрезке побережья были уничтожены, и они увели всех детей и молодых мужчин.
— Тетушка, — укоризненно покачал головой Улибе, — я ведь и раньше предлагал тебе перебраться ко мне в Барселону. — У нас толстые каменные стены, четыре башни со стражниками, которые сразу оповестят об их появлении, и корабли наготове, чтобы им противостоять…
— Так ты считаешь, что нас некому охранять? — насмешливо улыбнулась она. — У нас есть своя стража.
— Превосходно, — буркнул сержант.
— Конечно, нашему стражу всего девять лет от роду, да и умом он не блещет, не говоря уже о том, что не в состоянии следить за берегом постоянно. Но, поверьте, во многих деревнях нет и такого.
— Он скорее привлечет их внимание, нежели отпугнет, — покачал головой Улибе.
— Он дежурит не для того, чтобы их отпугнуть, а чтобы нас всех вовремя предупредить.
— Чтобы вы успели вооружиться? — удивился сержант.
— Чтобы мы могли рассыпаться по холмам и спрятаться как следует, — пояснила Мундина. — Несколько последних кораблей высадили две или три шлюпки, по восемь человек в каждой. А у нас всего трое боеспособных мужчин, вооруженных дубинками. Конечно, мы уйдем.
— Когда они обычно нападают? — спросил Мигель.
— Если надумают, то скоро. Рано утром. Они тихо продвигаются вдоль берега, а потом налетают скопом, пока люди не успевают убежать в поле. Мальчик сказал, что вчера видел два корабля.
— Прошлой ночью? — встревожился Улибе.
— Не волнуйся, милый. Больше их никто не видел. У нашего мальчика бывают припадки помешательства, когда он видит вещи, которых на самом деле нет. Значит, придется сходить проверить кому-то из нас.
— М-да, охранник у вас еще тот! — неодобрительно пробурчал Габриэль.
— Иногда он видит больше, чем есть на самом деле, — пояснила Мундина, — но чтобы меньше — такого не было ни разу. И он никогда ничего не упускает из виду.
— Даже собственные видения?
— Даже их. Если тебе нужно к утру попасть в Барселону, то сейчас самое время выезжать, — предупредила Мундина и стала неловко подталкивать гостей к лошадям.
Едва они расселись по коням, Жиль выбежал из дома и подошел к ним, положив ладонь на стремя Улибе.
— Благодарю вас, сеньор… Вы были так добры ко мне. Я никогда этого не забуду. И вас тоже.
— Можешь поверить, парень, тетушка Мундина позаботится о тебе как следует. Только не вздумай над ней подшучивать.
— Подшучивать?
— Счастливо, приятель. Мы еще увидимся.
Небо было затянуто облаками, а потому с утра дул прохладный ветерок. В большинстве деревушек, стоявших вдоль дороги, потихоньку теплилась жизнь. Где-то высоко на холмах звонили первые колокола.
— Мы выехали в подходящее время, — улыбнулся сержант Улибе, дожидаясь, пока мулы выберутся мимо них на дорогу. — Будь на то Господня воля, мы будем в городе еще до полудня. Теперь я уже почти поверил, что мы все же доставим наш маленький груз по назначению. Прошлой ночью я не стал распространяться перед вами насчет своих дурных предчувствий…
— С какой стати, сержант? — удивился Улибе.
Ответа он, впрочем, так и не услышал, ибо их разговор был внезапно прерван писклявым криком с холма, на котором стоял дома Мундины. А к ее двери метнулся маленький босоногий мальчуган.
— Корабли! — кричал он. — Корабли! Скажите тетушке поскорее, что там корабли, и они высаживают шлюпки.
Улибе натянул поводья.