Когда в порту появились группа из Жироны, небо уже стало голубым, и над горизонтом показался краешек солнца, отбрасывая первые лучи на скопище галер, покачивающихся в глубоких водах. Улибе, затянутый в плотно подогнанную военную форму, спешившись, велел конюху отвести лошадей назад и пустился на поиски какой-нибудь начальственной персоны.
— Вот уж никак не ожидал лицезреть самого благородного Берната де Релата с армией писцов, лично занимающегося погрузкой суда, — добродушно улыбнулся он. — Большинство еще, наверное, нежатся в постелях, оставив всю работу помощникам да хозяину корабля. — Действительно, казначей ее величества деловито сновал в самой середине партии грузчиков. Рядом с ним мальчик лет девяти держал в руках почти полностью раскатанный свиток с перечнем товаров.
— Вам известен какой-нибудь иной способ, мастер Улибе, чтобы быть уверенным, что каждая заказанная мне вещь попадет к ее величеству? — сказал Релат.
— Увы, дон Релат, иного способа просто не существует! — рассмеялся Улибе. — Иначе ценный груз таинственным образом выпадет за борт и на следующей неделе окажется на столах морских бродяг и спинах их жен.
— Если нечто подобное случится с чем-либо из имущества ее величества, платить за это придется им, — холодно сказал Релат.
— Вы будете сопровождать корабль лично, дон Релат? — спросил Улибе. — Или пошлете своего помощника?
— У моего сына практическая сметка не хуже, чем у других, — усмехнулся Релат, похлопывая мальчика по плечу. — В следующий раз он возьмет на себя все списки. Но ему в помощь я отправлю своего проктора — инспектора по охране груза. Он не менее проворный человек, как я, — добавил он с лисьей улыбкой. — Так что можете не сомневаться, он позаботится обо всем не хуже меня. В том числе и о вашей госпоже Кларе.
— Она принадлежит отнюдь не мне, дон Бернат, — быстро ответил Улибе. — Но почему вы спросили об ее умении обращаться иголкой?
— Ее величество любит заставлять своих дам корпеть над королевским гардеробом, — пояснил казначей. — В последнем письме она жаловалась на нехватку опытной швеи. Думаю, я смогу убедиться, что госпожа Клара ни в чем нас не подведет.
— Мне казалось, она думает, что ее намерены определить в белошвейки! — засмеялся Улибе. — Благодарю за пояснение. А теперь я бы хотел молить о любезности с вашей стороны — и вашего проктора, разумеется.
— Напротив, буду только готов оказать вам услугу, мой господин Улибе. Спрашивайте, и я сделаю все, что в моих силах.
— Благодарю вас. Может ли это письмо быть передано ее величеству, как только корабль войдет в гавань? Оно от меня.
— Что ж, вполне скромное пожелание. Больше ничего? Доставить несколько диких зверей или груз галеры? Другие письма?
— Они в сумке у курьера. Но, кроме того, можно ли вам кое-кого представить? Воспитанник его величества, Юсуф ибн Хасан, прибывший на Сардинию на службу его величества. В качестве пажа.
— И он, и госпожа Клара, и письмо будут доставлены с превеликой заботой, — уверен Релат. Он кивнул Юсуфу, а затем взглядом дал понять, что ему не до них, ибо предстояло решить вопрос между готовым к отходу якорным матросом и одним из писцов, еще не до конца закончившим свою работу.
— Он производит впечатление человека усталого и легко подверженного болезням, — сочувственно сказал Юсуф.
— Подозреваю, что он всю ночь провел на ногах, проверяя судовые декларации, — сказал Улибе. — Если этот груз предназначен для здоровья и процветания ее величества — а, насколько я слышал, так оно и есть, — то вся ответственность за сохранность груза лежит на нем.
Чем больше груза и пассажиров вбирал в себя трюм галеры, тем больше провожающих толпились на узкой полоске берега. Торопливо прошествовала группа из трех монахов-доминиканцев в сопровождении слуги, тащившего на спине тяжелую с виду коробку; снежно-белые одеяния святых отцов слепили глаза на фоне яркого песка и сверкающего моря. Улибе с трудом заметил их присутствие — видеть отцов-доминиканцев в путешествиях было делом, довольно обычным, — пока они не притормозили возле Юсуфа, стоявшего рядом с Кларой и Мундиной.
Доминиканцы неожиданно заинтересовались. Направившись к грузовым тележкам, Улибе сделал вид, что заметил на песке нечто интересное и остановился возле них, якобы подбирая находку.
— Добрый день, отцы Божьи, — сказал он, выпрямляясь. — Вы поплывете с нами?
— Не все, — ответил самый старый из троих. — Только отец Криспия. Мы просто решили проводить его до берега, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке.