— Сэм, — министр никогда не обращался еще к нему по имени, — я рад вас видеть.
«С чего бы это?» — подумал Доулинг, отметив, что министру лучше бы не покидать своего кресла. Мало того что он был Сэму по плечо, сразу стал заметен скрываемый столом животик, что, по мнению начальника территориального управления, свидетельствовало если не о распущенности, то о дурном воспитании.
Министр внутренних дел вдруг совсем по-человечески поманил его пальцем и толкнул дверь в соседнюю комнату.
— Посидим здесь. — Он пропустил Доулинга в комнату, которая разительно отличалась от его кабинета и предназначалась, видимо, как для спокойной работы, так и для отдыха. Огромные, но удобные кожаные кресла действительно приглашали посидеть.
— Сэм, — опять по имени обратился к Доулингу министр, — вы не будете возражать, если я предложу вам рюмочку хорошего коньяка? Сегодня нам с вами предстоит неприятнейшая встреча.
«Вот оно что! — отметил про себя Доулинг. — То-то он суетится».
— В таком случае, господин министр, думаю, рюмочка коньяка нам не повредит, — вслух сказал он.
Они почмокали губами, выражая согласие по поводу действительно замечательного коньяка, и Доулинг, поставив наконец рюмку на стол, дал понять, что готов выслушать министра.
— Я специально пригласил вас пораньше, Сэм, — начал тот, — чтобы обговорить кое-какие моменты, которые и вам, и мне надо бы учесть. Вы хорошо знаете, что между некоторыми ведомствами, хотя они и занимаются, казалось бы, каждое своим делом, существует традиционное соперничество. Мы — не намеренно, конечно — изрядно насолили двум из них: Министерству иностранных дел и разведке. Я не выразил еще вам благодарности за то, что вы указали мне на истинное лицо Барри. Примите мои поздравления! Упомянутым ведомствам не понравилось, что мы влезли, как они считают, в их дела да имели наглость заснять все это на пленку. — Он хихикнул. — Но это их проблемы. Головная боль и у дипломатов, и у разведки началась, когда они разобрались в том, что за материалы пытался передать Барри американскому военному атташе. Вы знали, что в них?
— Нет, нам не удалось их расшифровать, — соврал Доулинг.
— А мы это сделали. Все, что там было, касается дела Хестера. — Министр замер, ожидая реакции Доулинга, но тот молчал, демонстрируя сосредоточенное внимание.
— Мне хотелось бы, — так и не поняв его реакции, продолжил министр, — чтобы вы ознакомились с шифровкой.
— Это было бы интересно. — Сэм начинал понимать, что за встреча им предстоит.
Послание, адресованное американскому атташе, легло перед ним. Внимательно прочитав его, Сэмьюэл Доулинг поднял глаза на министра. Тот с интересом ждал, что он скажет.
— Очень любопытный документ. — Доулинг пошелестел листами, все еще не выпуская их из рук.
— А вам не кажется, Сэм, что все это сущий бред? Психотропное, психотронное и черт знает еще какое оружие, биороботизация и прочее?
— К сожалению, это не бред, господин министр.
— Вы хотите сказать, что все оно так и есть?
— На этот счет меня не раз предупреждал доктор Лоуренс Монд. Вы знаете, что мы с ним давно и полезно сотрудничаем. Признаться, эта сторона дела меня не очень заинтересовала. Согласитесь, это не наша сфера. — Доулинг вовсе не собирался выкладывать министру все, что ему известно.
— Это, безусловно, так, но сегодня нам предстоит встреча с высокопоставленными представителями двух разведок — нашей и американской. Если я правильно понимаю, они хорошо спелись и будут что-то от нас требовать.
— Для начала они предложат нам сотрудничество, сэр.
— Вот именно, — министр ехидно улыбнулся, — а потом сядут нам на голову и потребуют прикрыть дело Хестера, объявив его изыскания стратегически важными. Стратеги!
— Господин министр, если мы пойдем им навстречу, я надеюсь, вы понимаете, как это скажется на нашем авторитете?
— Это недопустимо!
— Журналисты разорвут нас на части.
— Вот именно.
— А как это отразится на ближайших выборах?
— Подумать страшно! Но ведь это две разведки, Сэм. Что будем делать?
— Я вижу, господин министр, наши точки зрения по данному вопросу совпадают.
— Абсолютно.
— И вам бы не хотелось, в сущности, полностью подготовленный процесс, который безусловно имел бы огромный общественный резонанс, ни с того ни с сего прикрыть?
— Это чрезвычайно нежелательно.
— Вы доверяете мне, господин министр?
— О чем вы говорите, Сэм! — Министр прямо-таки был возмущен такой постановкой вопроса.
— Тогда, господин министр, я открою вам один секрет, поверьте мне, тоже стратегического значения.