Соучастники Сида Крюка не видели. Хиббон-младший, не обладавший наблюдательностью и не блиставший умом, тоже толком о Крюке ничего не знал. Тот не оставил даже телефона, по которому его можно было бы разыскать. Сида он обещал найти сам. Почему вся троица согласилась принять участие в слежке и возможном уничтожении Андрея, понять было нетрудно: деньги. Вечно их не хватало, хотя родители не скупились.
Холидей, которому помогала жена и младший из сыновей, накрыл для задержанных шикарный стол, сопроводив свои усилия счетом, повергшим трапезников в такое уныние, что аппетит у них пропал. Решено было пригласить к столу полицейских, которые прибудут с Пайком.
Ждать лейтенанта пришлось часа полтора. К удивлению Монда, потревожившего его среди ночи, тот откликнулся на просьбу прибыть в кафе с чисто американским энтузиазмом, сразу ухватив суть дела.
Хозяин объявил Лоуренса, Рудольфа и Андрея своими гостями, категорически отказавшись брать с них деньги. Наконец-то и у них появилась возможность сесть за стол.
На переговоры с прибывшим Пайком, передачу ему задержанных и материалов предварительного следствия ушел час. Усталые, невыспавшиеся, они все же отказались от предложения Холидея переночевать у него, полагая, что есть еще ряд вопросов, которые, не откладывая, надо обсудить.
— Мистер Монд и вы, господа, — на прощанье сказал хозяин, — если в этих краях вам когда-нибудь понадобится помощь, я, мои сыновья и наши друзья — в вашем полном распоряжении. Спросите у лейтенанта Пайка, и он скажет, чего мое слово стоит!
Гриф проводил гостей до машины, проследил, как они вывернули к шоссе.
За руль «крайслера» сел Андрей.
— Интересно, развяжемся мы когда-нибудь с этим делом? — задал он риторический вопрос, как только отъехали.
— Я только одного не могу понять, — сказал Рудольф, — зачем для такого дела надо было нанимать юнцов? — В его голосе было слышно искреннее недоумение.
— Этот Крюк нас с вами не уважает, — с усмешкой ответил ему Андрей.
Монд молчал, но, несомненно, размышлял о том же странном происшествии у кафе.
— И все же самое неприятное в этой самой истории — то, что нам с вами придется расстаться, — сказал Андрей. — И чем скорее, тем лучше.
— Это еще почему? — возмутился Руди.
— Вы же поняли, что они нацелены на меня. И мне слишком знакомы привычки подобной братии, они не отстанут, пока не ляжешь на дно. Можно уничтожать и калечить исполнителей, но, пока не доберешься до заказчика, ничего не изменится, будут появляться все новые и новые практиканты.
— И кто, вы считаете, наниматель? — осторожно спросил Монд.
— Их может быть два. Или тот самый организатор, на которого мы наткнулись в шале, — думаю, это кто-то из ближайшего окружения Уилльяма Чиверса, — или мистер Маккью.
— Я уже говорил, с Чарлзом Маккью вы переигрываете, — напомнил Рудольф.
— Какое это, в конце концов, имеет значение? Еще раз придется подставиться, а там — уходить. Для этого я должен остаться один. Не подумайте только, что им удастся со мной расправиться. Черта с два. Мне приходилось иметь дело с мастерами покруче этих.
— Андрей, вы помните мое предложение, об агентстве? — спросил Монд. — Оно остается в силе.
— Помню. Спасибо. И все-таки жаль уходить с насиженного места. С Хантером мне неплохо работалось.
— А детройтский адресок не забыли? — напомнил Монд.
— Здесь все в порядке. И я вовсе не исключаю, что придется воспользоваться этим вашим предложением, мистер Монд.
Никому из них и в голову не пришло обратиться в тот день за помощью не только к Чарлзу Маккью, но и в полицию.
Глава двенадцатая
Не хлопнуть ли дверью?
От кафе Холидея до Бостона слежки за собой они не заметили. И все же Андрей решил быть предельно осторожным. Прихватив баул, он выскользнул из «крайслера» на одной из людных улиц, еще и еще раз проверил, чисто ли у него за спиной, и только после этого позвонил Дью Хантеру.
— Привет, Дью!
— О Господи! Где ты пропадаешь?
— Отрабатываю зелененькие.
— Черт бы их побрал вместе с Чиверсом!
— Будем надеяться, что он заберет только его.
— Ха-ха, я умираю от смеха.
— Я зайду к тебе. Только через черный ход. Не забудь открыть.
— Я что — девица? Боишься меня скомпрометировать?
— Ну, если ты из тех девиц, которых еще можно чем-то скомпрометировать, то да.
— Ждать тебя сейчас, юморист отпетый?
— Буду через двадцать минут.
— Я жду.