Водитель направился ко мне, блеснув идеально ровными, белыми зубами.
– Мистер Бенсон? Я – Раймондо, правая рука мистера Саванто, а также левая рука и, возможно, левая нога. – Его улыбка стала еще шире. – Это Ник. Не обращайте на него внимания. Он этого не заслуживает. Он годится лишь на то, чтобы убирать лошадиный навоз.
Раймондо не протянул руки, тем самым избавив меня от необходимости пожимать ее. Мне он не понравился. Так же, как и Ник.
– Зачем вы сюда приехали? – спросил я.
– Привезли все необходимое, мистер Бенсон.
Внезапно он что-то увидел за моей спиной, и его брови взметнулись вверх. Я оглянулся. Люси как раз входила в бунгало с пустыми чашками в руках. Она была в накидке и джинсах. При ходьбе ее попка покачивалась из стороны в сторону.
– Это миссис Бенсон? – взгляд Раймондо вернулся ко мне.
– Это миссис Бенсон, – пробурчал я. – Что вы привезли?
– Все необходимое: ружье, патроны, продукты, выпивку. Я ничего не упустил.
– Какие продукты? Мы в состоянии купить их сами.
Улыбка чуть померкла.
– Это необязательно. Мистер Саванто прислал их вам с наилучшими пожеланиями.
Раймонд обернулся к своему спутнику, оставшемуся у грузовичка.
– Эй, Ник, разгружай машину, – сказал он, затем вновь посмотрел на меня. – Тир там? Мы сгрузим патроны около него, если вы не возражаете.
Я пожал плечами. Если Саванто хочет платить за все, это его право. А нам не помешает лишняя сотня долларов.
– Где Тимотео? – спросил я Раймонда.
– Едет сюда. Будет здесь с минуты на минуту. Где мы можем поставить палатку, чтобы не мешать вам? Всю еду мы привезли с собой. Ник умеет готовить, – снова широкая улыбка.
– Зачем вы приехали?
– Для обеспечения секретности. Побродим вокруг. Если кто-то захочет прийти сюда, мы его не пустим. Разумеется, без всякого насилия, мистер Бенсон. Только уговорами. Так сказал мистер Саванто, а его желание для нас – закон.
Я указал на пальмы в пятистах метрах от бунгало:
– Вон за теми деревьями.
– Хорошо. Пойду помогать Нику.
Он зашагал к грузовичку, я – к бунгало. По спине у меня пробегал холодок: то же самое я испытывал в джунглях, когда чувствовал приближение вьетконговца. Люси вышла мне навстречу.
– Кто это?
– Люди Саванто. Они привезли продукты.
– Продукты? – удивилась она.
– Да. Саванто обеспечивает нас едой, так что в магазин тебе заезжать не нужно. – Я взглянул на часы. – Покажи им, куда что положить, дорогая.
Она испуганно взглянула на меня, затем направилась к грузовичку. Раймондо и Ник уже приближались к ней, сгибаясь под тяжестью двух деревянных ящиков.
Раймондо обворожительно улыбнулся:
– Здесь масса вкусной еды, миссис Бенсон. Куда нам ее положить?
Тут я заметил черный «Кадиллак».
– Он едет, дорогая. С продуктами разберись сама, – сказал я и пошел встречать Тимотео.
Большой автомобиль плавно затормозил, водитель, похожий на шимпанзе, выскользнул из кабины, открыл заднюю дверцу, затем багажник и вытащил чемодан.
Тимотео Саванто медленно вылез из машины и замер на солнце, в черной рубашке с короткими рукавами, черных брюках и черных полуботинках. Выглядел он, словно аист, искупавшийся в дегте.
– Привет. – Я протянул руку.
Он кивнул, вяло пожал мне руку и тут же ее отпустил.
– Пойдемте, я покажу вам вашу комнату, – предложил я. – Или сначала чашечку кофе?
– Нет, благодарю. Нет… Мне ничего не надо. – Он беспомощно огляделся.
– Тогда я покажу вам комнату, а потом пойдем в тир.
– А чего там смотреть? Я уверен, что все нормально.
– Хорошо. – Я повернулся к «шимпанзе». – Отнесите чемодан в бунгало. Миссис Бенсон покажет, куда его поставить.
Раймондо и Ник вышли из бунгало, уже без ящиков. Раймондо направился к нам.
– Отличный у вас дом, мистер Бенсон, – застрекотал он. – Продукты доставлены по назначению. – Он перевел взгляд на Тимотео, и улыбка сменилась презрительной усмешкой. – Привет, мистер Саванто. Готовитесь к стрельбе? Пиф-паф, ой-ей-ей?
В армии мне частенько приходилось иметь дело с такими вот наглецами. Я решил сразу же поставить на место этого волосатого болтуна.
– Отнеси патроны и ружье в тир! – гаркнул я голосом армейского сержанта. Думаю, меня было слышно за полмили. – Какого черта ты здесь прохлаждаешься?
Едва ли пощечина удивила бы Раймонда больше, чем мой окрик. На мгновение он растерялся, но затем его лицо окаменело, а глаза яростно блеснули.