– Ну что ты, Люси, – сказал я, оторвав ее от себя. – Я совсем не такой страшный, чтобы меня бояться. – Я взглянул на часы. Почти четверть десятого. Пора ехать. – Закрой дверь на замок и жди меня. Я приеду, как только освобожусь.
К отелю «Империал» я добрался в начале одиннадцатого. Портье сказал мне, что мистер Саванто живет на четырнадцатом этаже в номере «Серебряная форель». Напыщенный коридорный в кремовой с алым ливрее открыл мне дверь и предложил пройти в роскошно обставленную гостиную. На дальней стене, подсвеченная рассеянным светом, серебрилась большая форель.
Саванто сидел на балконе, выходящем на набережную, пляж и море, залитые лунным светом. Он назвал меня по имени, едва я вошел в гостиную, и предложил сесть в стоящее рядом кресло.
– Благодарю вас, мистер Бенсон, что вы смогли приехать. Ведь для этого вам пришлось оставить вашу очаровательную жену одну. Мне следовало подумать об этом раньше.
– С ней ничего не случится. Вы поговорили с сыном?
– Дело прежде всего? – Саванто улыбнулся. – Я доволен тем, что вы не подвели меня.
– Вы поговорили с сыном?
– Хотите виски… или чего-нибудь еще?
– Нет. Мы теряем время. Что он вам ответил?
– Он хороший мальчик и сделает все, что я ему скажу. Он ваш, мистер Бенсон, до вечера двадцать шестого, душой и телом. – Саванто пристально посмотрел на меня. – Это все, что вы хотели, не так ли?
Я закурил.
– Что еще вы хотите мне сказать? – поинтересовался я.
– Глядя сейчас на вас, мистер Бенсон, я могу понять, как вам удавалось проводить столько часов в джунглях, поджидая врага.
– Что еще вы хотели мне сказать? – повторил я.
Саванто одобрительно кивнул:
– Вот пятьсот долларов. – Он достал из бумажника пять стодолларовых банкнот и протянул мне. Я взял деньги, пересчитал и сунул в карман.
– Благодарю.
– Как я понял, вы закрываете школу и отказываете прежним ученикам?
– Да. Все равно проку от них никакого. После приезда вашего сына я буду заниматься только с ним.
– Это хорошо. У вашей жены есть родственники, мистер Бенсон?
Я остолбенел.
– Какое это имеет значение?
– Я подумал: а не лучше ли ей куда-нибудь уехать, пока вы будете обучать моего сына?
– Если вы считаете, что она будет отвлекать меня, то это не так. Моя жена останется со мной.
Саванто потер подбородок, потом долго смотрел на сверкающее под луной море.
– Очень хорошо. И еще, мистер Бенсон: ни один человек, повторяю, ни один не должен знать о том, что вы учите моего сына стрелять. Никто… особенно полиция.
По моей спине пробежал холодок.
– Что вы хотите этим сказать?
– В результате нашей сделки, мистер Бенсон, вы станете богатым. Я думаю, вполне естественно предположить, что реализация этого плана должна сопровождаться выполнением определенных условий, которые мы все – вы, я, мой сын – будем соблюдать. Одно из них – абсолютная секретность.
– Я впервые слышу о таком. Почему полиция не должна знать о том, что ваш сын учится стрелять?
– Возможно, он окажется за решеткой, если об этом станет известно.
Я бросил окурок вниз, не думая о том, что он может упасть на парик какой-нибудь престарелой миллионерше.
– Говорите. Я должен знать все.
– Да, мистер Бенсон. Я в этом не сомневаюсь. К сожалению, мой сын очень высокий. И очень застенчивый. Но у него много достоинств: он добрый, заботливый… начитанный…
– Какая мне разница, какой у вас сын? Почему полиция не должна знать о том, что я учу его стрелять? При чем тут тюрьма?
Глаза Саванто блеснули.
– Мой сын учился в Гарварде. Из-за своей внешности он стал объектом насмешек. Если исходить из того, что я слышал, ему пришлось туго. Доведенный до отчаяния, он выстрелил в одного из мучителей, и тот остался без глаза. Судья во всем разобрался, понял, что Тимотео спровоцировали, и дал ему срок условно. – Тяжелые плечи Саванто поднялись, затем опустились. – Если только Тимотео никогда в жизни не прикоснется к оружию. Если его застанут с ружьем в руках, ему предстоит отсидеть в тюрьме три года.
Мои глаза широко раскрылись.
– И вы тем не менее поспорили, что ваш сын станет снайпером за девять дней?
Саванто снова пожал плечами.
– Я был пьян. И потом, после драки кулаками не машут. Я надеюсь, что сказанное мной не повлияет на нашу договоренность?
– Пожалуй, что нет, – ответил я после недолгого раздумья. – Если полиции станет известно о его занятиях в тире, сложности возникнут у вас, а не у меня.
– И у вас тоже, мистер Бенсон, потому что вы не получите денег.
– Как я понимаю, моя задача – научить вашего сына стрелять. Остальное меня не касается. Вам нужна секретность – обеспечивайте ее. Мне и без этого хватит забот.