– Мы засекли его потом в семидесятые годы в Анголе, после этого – в Никарагуа, где он обучал сандинистских снайперов. Затем он всплыл недалеко от Ближнего Востока. Как я вам уже говорил, израильская группа залила весь тот район напалмом только ради того, чтобы наверняка уничтожить его, но – увы – они опоздали всего лишь на час. Он очень большая фигура на Ближнем Востоке. Выполняет огромное количество работы, которую получает от некоторых темных личностей в этом регионе. Мы очень, очень долго наблюдали за ним в Афганистане, когда он командовал там подразделением спецназа. Они попадали в цель с расстояния нескольких сот ярдов. Вы с Донни по сравнению с ним выглядите слабо.
Боб положил руку на бедро, чтобы успокоить начинавшую ныть кость.
Ник позвонил одному человеку, которого он знал еще по работе в УБН и у которого брат работал в Вашингтоне в Отделе картографической и топографической съемки министерства обороны, а несколько раньше какое-то время служил в одном из управлений в Лэнгли, штат Виргиния. Разговор с этим самым братом оказался сложным и потребовал огромного количества просьб, уговоров и клятвенных заверений; тот просил учесть, что он человек семейный и весьма дорожит своим служебным положением, но в конце концов сломался и сказал, что у него в интересующих Ника сферах есть еще кое-какие старые друзья и что он может позвонить одному своему закадычному другу, но обещает задать тому один, только один вопрос Ника. Он особенно подчеркнул, что это будет один вопрос. Ничего другого он спрашивать не станет и до самой смерти собирается отрицать, что когда-либо был знаком или что-нибудь слышал о Нике Мемфисе. Он перезвонит Нику… когда вопрос решится и ответ будет готов.
– Зачем же этот русский вернулся в свою страну? На кого ему там охотиться? – спросил Боб.
– Я сказал, что он русский, – ответил полковник, – но я не говорил, что он охотится на русских. Соларатова просто вытолкали в шею. Его уволили в прошлом году, как раз в тот момент, когда после распада Советского Союза в их армии началось повальное сокращение. Пнули как собаку, не посчитавшись ни с чем. Тот почувствовал, что оказался ненужным. Ему было очень неприятно. Вы же сами можете себе представить, сержант Суэггер, что чувствует старая добрая лошадка, оказавшись вдруг ненужной?
Боб внимательно следил за полковником.
– Его обнаружили в июле. Знаете где?
– Гадать – это не по моей части, мистер.
– Тут может быть только один-единственный ответ: в центре Багдада, в резиденции генерала Калиля аль-Вазира, который возглавляет сейчас Аль-Мухабарат, тайную полицию Ирака. А теперь, сержант, давайте вернемся в настоящее. Позвольте мне сообщить вам кое-что о “Рэйнбоу”. Вы знаете, что такое “Рэйнбоу”?
– Я не знаю, что такое “Рэйнбоу”, – ответил Боб, в глубине души желая, чтобы полковник побыстрей со всем этим покончил.
– Вряд ли это кто-нибудь знает. Это спутник безумно сложной конструкции, нашпигованный всякой секретной аппаратурой. Он вращается на большом расстоянии от Земли, контролируя практически все, что происходит в районе Ближнего Востока, и посылая нам на Землю соответствующие изображения. Он оказался очень полезным в последние несколько лет. Иракцы, сирийцы и ливанцы подозревают, что он существует, но они не могут его обнаружить, потому что у них слишком старые дешевые радары, которые поставляли им в свое время еще страны Восточного блока. Но они очень осторожны. Когда им надо произвести какие-либо секретные работы, они выполняют их ночью, в это время эффективность работы “Рэйнбоу” намного ниже. Но порой происходят какие-то странные вещи. Взгляните на это. – Он нажал на пульте другую кнопку, и на экране появилось несколько фотографий. На них на всех сквозь туманную дымку была изображена Земля – какой она выглядит с очень большого расстояния. – Эти снимки были сделаны “Рэйнбоу” глубокой ночью около двух или трех недель назад с высоты двухсот миль над Багдадом в районе военного объекта у Ад-Даджаи. Мы пытались определить местоположение наших старых друзей – дивизии “Медина”, входящей в состав Республиканской гвардии. И что мы здесь видим? Практически ничего. А теперь… чудо.
Он сменил картину.
Фотография была необыкновенно четкой. То, что Боб увидел на этом снимке, было похоже на башни. Приблизительно на одну из таких башен он взобрался тем утром, чтобы с высоты контролировать сеть дорог и объектов, расположенных на больших расстояниях друг от друга. То, что он видел сейчас на фотографии, практически не отличалось от застывшего в памяти образа.
– Молния, – продолжал полковник. – Этого никто не мог предсказать. Она осветила Землю всего на одно мгновение, но этого было достаточно, чтобы “Рэйнбоу” успел сделать снимок. Даже плотные облака, которые в это время были на небе, не мешают, как вы видите, различить в высвеченных молнией строениях заранее спланированные и тщательно продуманные приспособления, предназначенные для каких-то тайных целей.
Но самым интересным моментом во всей истории является то, что эти конструкции собираются каждую ночь. Для этого ведь нужны сотни людей. И все это делается только для того, чтобы наши спутники не смогли их обнаружить и сфотографировать. А теперь посмотрите сюда. Эти снимки сделаны днем. – Он снова нажал на кнопку, и появилась новая фотография. Теперь Боб увидел беспорядочную сеть дорог на безлюдной местности. – Ну и как вы разрешите эту головоломку, Суэггер? Эти фотографии, Соларатов в Ираке… Вы понимаете, в чем дело?
– Конечно, – ответил Боб. – Они готовят выстрел. Это все макеты зданий на улицах. Он прикидывает расстояние, угол стрельбы. После этого ему все будет знакомо.
– Нам надо было обратиться к вам с самого начала. Тому молодому человеку, фотоаналитику из Управления, к которому мы обратились с этим вопросом, потребовались недели, чтобы найти ответ. Это было потерянное время. Но наконец его осенила идея проанализировать ситуацию исходя из координат зданий и углов расположения улиц. Он загрузил эти данные в компьютер, и тот выдал вполне конкретную информацию. Суэггер, представляете, эти макеты имитировали расположение “Фифе энд Мэйн” в центральной части Кливленда, “Иннер Харбор” из “Ю.С.Ф. энд Джи”, здания в Балтиморе, и даже задней террасы Белого дома, если смотреть на нее с крыши здания министерства юстиции, – вы представляете, самого министерства юстиции! Наконец, расположение Даунинг-стрит вместе с Хьюдженат-стрит в северном Цинциннати и Нос-Рэмпарт и улицы Святой Анны в Новом Орлеане.