Люси улыбнулась Саванто и протянула руку, которую он пожал, улыбнувшись в ответ.
– Я думаю, мистер Бенсон очень счастливый человек, миссис Бенсон?
Люси залилась краской.
– Благодарю вас, – чувствовалось, что комплимент Саванто ей понравился. – Я думаю, он это знает. Я тоже очень счастлива.
Она побежала за пустыми банками из-под пива, которые мы оставляли для стрелковой практики. Саванто проводил ее взглядом. Так же, как и я. Куда бы ни шла Люси, я всегда смотрел ей вслед. Уж больно мне нравилась ее точеная попка.
– Очаровательная у вас жена, – вымолвил Саванто.
Ни в голосе, ни во взгляде не было ничего, кроме дружеского восхищения. Я начал проникаться доверием к этому человеку.
– Полагаю, что да.
– Дела идут хорошо? – он глянул на облупившиеся стены.
– Мы только начали. Такой школе нужно создать репутацию. Прежний владелец состарился… вы, наверное, понимаете, что я хочу сказать.
– Да, мистер Бенсон. Стрельба – развлечение богачей. Я вижу, вы решили заняться покраской.
– Да.
Саванто снял шляпу и заглянул в нее. Похоже, это вошло у него в привычку. Вновь махнул ею в воздухе и нахлобучил на голову.
– Вы думаете, что сможете заработать деньги на этой школе?
– Иначе меня бы тут не было, – к моему облегчению, из бунгало появилась Люси с ружьем и авоськой, набитой пустыми банками.
Я взял у нее ружье, и она пошла вдоль берега, с авоськой в руке. Мы так часто стреляли по банкам, что могли бы выступать с этим номером в цирке. Отойдя на триста ярдов, Люси бросила авоську на землю. Я зарядил ружье и махнул ей рукой. Она начала подбрасывать банки в воздух. На определенную высоту и с определенной скоростью. Я попал во все. Со стороны зрелище наверняка впечатляло. Прострелив десять банок, я опустил ружье.
– Да, мистер Бенсон, вы прекрасный стрелок, – змеиные глазки пробежались по моему лицу. – Но можете ли вы учить?
Я поставил ружье на горячий песок. Люси собирала банки. Мы больше не пили пива, так что они еще могли послужить нам.
– Чтобы хорошо стрелять, нужны способности, мистер Саванто. Или они у вас есть, или нет. Я занимаюсь этим делом пятнадцать лет. Вы хотите стрелять так же, как я?
– Я? О нет. Я уже старик. Я хочу, чтобы вы научили стрелять моего сына, – он повернулся к «кадиллаку». – Эй… Тимотео!
Смуглолицый мужчина, неподвижно сидевший на заднем сиденье, вздрогнул. Посмотрел на Саванто, затем открыл дверцу и вылез из машины.
Длинный, тощий, этакая жердь с руками и ногами, он, казалось, вот-вот переломится пополам. Под большими черными очками, скрывающими глаза, я увидел полные губы, решительный подбородок, маленький, остроконечный нос. Загребая ногами, он направился к нам и остановился рядом с отцом. На его фоне тот казался карликом. Ростом он был не меньше шести футов семи дюймов[1]. Я тоже высокий, но мне пришлось смотреть на него снизу вверх.
– Это мой сын, – в голосе Огасто не слышалось гордости. – Тимотео Саванто. Тимотео, это мистер Бенсон.
Я протянул руку. Рукопожатие Тимотео было жарким, потным, вялым.
– Рад с вами познакомиться, – что еще я мог сказать? Возможно, я пожимал руку моего ученика.
Люси собрала банки и тоже подошла к нам.
– Тимотео, это миссис Бенсон, – представил ее Саванто.
Гигант повернул голову, затем снял шляпу, обнажив жесткие черные кудряшки. Кивнул, не меняя выражения лица. В черных полусферах очков отражались пальмы, небо и море.
– Привет, – улыбнулась Люси.
Последовавшую долгую паузу прервал Саванто.
– Тимотео очень хочется хорошо стрелять. Вы сможете сделать из него меткого стрелка, мистер Бенсон?
– Пока не знаю, но это нетрудно выяснить, – я протянул ружье «жерди». Помявшись, он взял его. Держал он ружье, словно змею. – Пойдемте в тир. Посмотрим, как он стреляет.
Саванто, Тимотео и я пошли к тиру. Люси понесла банки в бунгало.
Полчаса спустя мы вышли в еще жаркий солнечный свет. Тимотео расстрелял сорок патронов и единожды зацепил краешек мишени. Остальные пули улетели в море.
– Хорошо, Тимотео, подожди меня, – холодно бросил Саванто.
Тимотео так же, загребая ногами, зашагал к машине, залез на заднее сиденье и застыл как истукан.
– Ну, мистер Бенсон.
Я ответил не сразу. С одной стороны, открывалась возможность заработать, с другой – не хотелось врать.
– Способностей у него нет, но это не значит, что из него нельзя сделать меткого стрелка. Десять уроков, и вы сами удивитесь его прогрессу.
– Нет способностей?
– Возможно, они проявятся, – упускать ученика не хотелось. – Через две недели я смогу выразиться более определенно.
– Через девять дней, мистер Бенсон, он должен стрелять так же хорошо, как и вы.
Поначалу я подумал, что он шутит, но змеиные глаза превратились в щелочки, и на полном лице не было и тени улыбки.
– Извините… Это невозможно.
– Девять дней, мистер Бенсон.
Я покачал головой, едва сдерживая раздражение.
– Мне понадобилось пятнадцать лет, чтобы научиться хорошо стрелять. Полагаю, учитель я неплохой, но чудес я не творю.
– Давайте это обсудим, мистер Бенсон. Тут жарковато. Я уже не так молод, – Саванто кивнул на бунгало. – Отойдем в тень.
– Конечно, но обсуждать нечего. Мы просто отнимаем друг у друга время.
Он направился к бунгало. Мне не оставалось ничего другого, как следовать за ним.
Через девять дней он должен стрелять так же хорошо, как вы.
Парень не только ни разу не попал в мишень, хуже того, он ненавидел ружье. Как он держал его, как вздрагивал каждый раз, нажимая на спусковой крючок. При выстреле он не упирался прикладом в плечо, так что от отдачи оно, должно быть, превратилось в сплошной синяк.