Мышцы Чарли, напрягающиеся при каждом взмахе, вытягивают воздух из моих легких. Он выглядит как идеальный злодей, мрачный и развратный. Но действительно ли он злодей, если делает что-то «плохое» по правильным причинам? Я так не думаю. По-моему, это делает его одним из лучших. Мой личный герой. Самое лучшее – это то, что он знает, когда нужно отступить и позволить мне спасти себя. Но сейчас это кажется ему личным, поэтому я не прерываю его.
Он выпрямляется, тяжело дыша и стряхивая кровь с разбитых костяшек. Я начинаю оборачиваться и уже думаю, что он достаточно выпустил пар и можно заканчивать, когда каблук его ботинка вместе с прикрепленной к нему шпорой впечатывается в яйца Брэда. Удар настолько силен, что рвет его джинсы, и Чарли отстраняется только для того, чтобы снова оттолкнуться. Ткань его серых боксеров начинает краснеть от впитываемой жидкости. Кожа на его яйцах изуродована, кровь быстро скапливается. Должно быть, он зацепил тонкую кожу и с силой рванул, разорвав несколько сосудов. Брэд не успевает даже вскрикнуть, как боль охватывает его. Его глаза расширяются, и он падает вперед. Свет погас.
— Черт, детка. Это было чертовски жестко, но, кажется, мне понравилось. Ты готов покончить с этим навсегда?
— Да, черт возьми. Давай закрепим его и отправим в путь. Думаю, будет лучше смотреться, если ты проделаешь в нем еще одну дырку, чтобы он свалился, когда она будет бежать по тропе. Пусть она тащит его, и пусть эти раны выглядят так, будто они возникли сами собой, без всякого вмешательства с нашей стороны.
— Придумал это на ходу, да? Это дьявольщина, но я тебе доверяю. Не дай нам попасться на этом.
***
— 911, что у вас случилось?
— Да, пришлите офицера, как только сможете. Произошел несчастный случай и взлом. — Паника в моем голосе не вынужденная. Страх переполняет мои вены, заставляя сердце бешено биться, а в ушах шуметь. Он почти достаточно громкий, чтобы заглушить диспетчера, спрашивающего адрес, но я выдерживаю остаток разговора дрожащим голосом, пока она сообщает мне, что на всякий случай они пришлют и скорую помощь.
Когда прибывает офицер, мы рассказываем ему о деталях нападения и о разрушениях, которым подверглась моя комната для хранения припасов. Это не тот офицер, который допрашивал меня в первый раз, когда я пришла в участок после первого ареста Брэда, и я благодарна ему за это. Он был мил, и я не думаю, что смогла бы так же легко ему солгать. Хотя, по правде говоря, почти все это правда. Он действительно уничтожил мою собственность и напал на нас без предупреждения. Однако смысл его смерти умрет вместе со мной и Чарли. Брэда запомнят, как никчемного психопата, каким он и был на самом деле, и никто больше не пострадает от его руки.
Медики объявили его мертвым по прибытии, что было для нас лучшим сценарием. Мертвецы не рассказывают сказки и все такое. Поскольку здесь нет никого, кто мог бы оспорить наши утверждения, наша история – это факт. Я уверена, что отвечу за свои преступления в загробной жизни, но сейчас я чувствую себя чертовски хорошо. Мне кажется, что я могу дышать впервые за целую вечность. Как будто мне больше не нужно беспокоиться. Как будто с моих плеч свалился огромный груз.
В итоге Саша таскала его за собой около двадцати минут. Вроде бы недолго, но, когда тысячефунтовое животное тащит твое тело через лес, возникают препятствия, которые наносят сильный урон. К тому времени, когда мы нашли Сашу, его тело было настолько избито, что побои, полученные им от Чарли, были незаметны. Офицеры попросили нас помочь успокоить лошадь настолько, чтобы отвязать его от нее, так что мы наблюдали за его состоянием в первом ряду. Я изо всех сил старалась выглядеть обеспокоенной этим зрелищем, хотя внутри у меня все сжималось. Не потому, что я какой-то больной человек, просто я искренне верю, что он получил по заслугам.
К тому времени, когда офицеры получили все необходимое и покинули участок, усталость взяла свое. Мы привели в порядок все, что могли, но придется купить новые стойки для седел. Еще там было несколько седельных одеял, которые он порезал, и это меня разозлило, потому что такие вещи стоят недешево. Я должна была в третий раз проткнуть его задницу только за это.
— Ты голодна? Мы можем пойти в ресторан, и я приготовлю для тебя что-нибудь? Как на нашем первом свидании. — Чарли обхватил меня сзади, когда мы вошли в парадную дверь, скинув ботинки.
— Не знаю, хочу ли я сейчас есть. Я чувствую себя скорее уставшей.
— Что ты скажешь, если я завтра заберу тебя к себе на день или два? Я просто не хочу, чтобы ты погрязла здесь. Тебе нужно отвлечься от всего.
— Звучит неплохо. Мне нужно будет посоветоваться с Кейт, чтобы убедиться, что она не будет против остаться здесь одна и что она позаботится о животных, пока меня не будет. — Я раздеваюсь, направляясь в душ, чтобы смыть этот день и все напоминания о нем в канализацию, где им и место.
Я поворачиваюсь и вижу, что Чарли за мной не следит.
— Ты идешь, ковбой? Уверена, ты тоже не прочь принять душ. — Его глаза темнеют, а рубашка одной рукой задирается через голову, демонстрируя все его восхитительные мускулы и татуировки, некоторые из которых даже забрызганы засохшей кровью. Его это или нет, я не хочу спрашивать. В любом случае это только улучшает его внешний вид.
Возможно, это единственный раз за все время, что я живу в этом доме, когда я благодарна за медленно поднимающуюся температуру воды. Это дает мне столько времени, что я могу любоваться Чарли в том, что, я уверена, будет редкой формой. Мы смотрим друг на друга, словно два боксера, обходящие друг друга в начале поединка. Два хищника, которые ищут возможность нанести удар.