Во всяком случае, физически. А морально? Это уже совсем другая история. Как раз в тот момент, когда я раздумываю над тем, чтобы отменить все это, раздается взволнованный стук во входную дверь. Еще не поздно бежать? Выпрыгнуть из окна в ванной? Возможно.
Открыв дверь, я обнаруживаю столь же небрежно одетого Чарли, что у меня сразу же потекли слюнки. На нем простая облегающая черная футболка, отличные синие джинсы, ботинки и кепка Oakley, повернутая назад, от которой у меня глаза, кажется, вот-вот выскочат из орбиты, если я не отведу взгляд в ближайшее время.
Не зная, что делать, чтобы заставить свой мозг снова включиться, я возвращаюсь в гостиную, чтобы поискать свою сумочку.
— И тебе привет, — говорит Чарли, словно я его обидела. Только потом я понимаю, что на самом деле не поприветствовала его.
— Прости. Я грубая. Привет, Чарли. Ты готов начать шоу?
— Готов, когда ты будешь готова.
Вместо ответа я протискиваюсь мимо него и торопливо направляюсь к своему грузовику.
— С чего ты взяла, что я позволю тебе сесть за руль?
— Может, с того, что мне не хочется застрять где-нибудь, если это свидание пойдет не так?
— Я позабочусь о том, чтобы ты добралась домой в целости и сохранности, дорогая. С моей стороны было бы ужасно невежливо не подвезти свою женщину, особенно на свидании.
Закатив глаза на то, что он так старательно изображает из себя джентльмена, я сдаюсь и направляюсь к его грузовику.
— Давай я, — говорит он, бросаясь к дверной ручке со стороны пассажира. Сдерживая желание отпихнуть его, я неохотно благодарю его. Он не виноват в том, что никто никогда не пытался обращаться со мной как с принцессой.
Он закрывает дверь и обходит машину спереди, чтобы пересесть на водительское сиденье. Левой рукой он держится за руль, а правую он кладет на мой подголовник и поворачивает, чтобы выехать с подъездной дорожки. Почему это заставило меня пускать слюни сразу в нескольких местах? Боже мой, мне нужно потрахаться. Возьми себя в руки, женщина. Господи.
Поездка в его ресторан прошла в молчании, наслаждаясь местной кантри-станцией по радио, что меня не смущало, потому что мне нужна была минута, чтобы прийти в себя. Когда мы въехали на стоянку, он, не теряя времени, заглушил двигатель и, опередив меня, открыл мою дверь и провел нас внутрь. Место оказалось более шикарным, чем я могла предположить, учитывая, что оно расположено в таком маленьком городке. Но “Джоли” чуть больше “Давхэвена”, и ни в том, ни в другом не было такого близкого места, чтобы чаще посещать его.
— Надеюсь, ты любишь стейк.
— Я вегетарианка, — ворчу я, бросая на него угрожающий взгляд.
— Это может испортить наши отношения. Что же мне тогда приготовить тебе на ужин?
— Ты хочешь сказать, что будешь готовить для меня, а потом бросишь меня на произвол судьбы только потому, что я не ем мясо?
— Что? Нет. Я просто пошутил. Успокойся.
— Ну и хорошо, потому что я тоже. Конечно, я люблю стейк. — Я не упускаю из вида, как опускаются его плечи и как на его губах появляется легкая ухмылка при моем ответе. — И что же мне делать, пока ты готовишь? Сидеть у камина и вязать?
— Ты единственная в своем роде. Надо отдать тебе должное. Я подумал, что ты могла бы посидеть со мной на кухне. Ну, знаешь, составить мне компанию? Завести содержательную беседу? Как это делают пары на свидании.
— Во-первых, мы не пара. Во-вторых, разговор похож на работу. В-третьих, у меня болят ноги; где я буду сидеть — Черт, мне нужно остыть. Видимо, когда я нервничаю, у меня срабатывает переключатель «сука».
— Пока. Мы пока не пара. Не волнуйся, в конце концов я заставлю тебя влюбиться в меня. Если не благодаря моим божественным кулинарным способностям, то благодаря моему сексуальному мастерству.
— Лучше остынь, ковбой, или ты закончишь этот вечер раньше, чем думаешь.
— Почему? Я не говорил, что жду, что ты ляжешь со мной в постель сегодня вечером. Я просто сказал, что у меня есть навыки; когда ты их освоишь, зависит только от тебя, маленькая ослица.
— Ты просто очарователен, знаешь ли? Ты серьезно только что назвал меня гребаным ослом?
— Уловила это, да? Да, я это сделал. Ты чертовски упряма, но я уверен, что при правильном обращении ты превращаешься в самую большую лапочку.
— И откуда ты знаешь?
— Просто у меня есть предчувствие.
— Я пока оставлю это без внимания, но я проголодалась.
— Хорошо. Хорошо. Ясно. Кухня здесь. — он выводит нас из маленькой грязной комнаты у входа для работников и ведет через распашные двери справа.
Кухня приличных размеров, и, честно говоря, она одна из самых чистых, которые я когда либо видела в ресторане. Конечно, я не скажу ему об этом. Прежде чем я успеваю найти стул, Чарли хватает меня за талию и усаживает на мраморную столешницу в центре комнаты.
Ошеломленная и слегка впечатленная, я визжу:
— Эй! Ты не можешь просто так швырять людей, куда тебе вздумается, придурок!
— Ну а как еще я должен был тебя почувствовать? Господь свидетель, ты слишком взвинчена, чтобы сделать первый шаг. — Он стоит между моих раздвинутых бедер, положив руки по обе стороны, загораживая меня.
— Это ты сделал первый шаг? Если да... — Я обрываюсь на полуслове, когда он хватает меня за шею и притягивает к себе, лишая дара речи своим поцелуем.
Не прошло и двух секунд, как я начала таять под его ласками. Другую руку он кладет мне под подбородок и слегка сжимает большим и указательным пальцами, чтобы углубить поцелуй. Я знаю, что это глупо с моей стороны, но я позволяю ему, высовывая язык, чтобы попробовать его нижнюю губу, как раз перед тем, как его язык толкает мой обратно в мой рот.
Все рациональные мысли потеряны для меня. Единственное, что сейчас стоит осмыслить, это то, насколько необычен этот поцелуй. Потому что. Вау. Он отпускает мой подбородок только для того, чтобы провести большим пальцем по линии моей челюсти и провести ладонью по моей щеке.
Я не знаю, сколько времени мы целуемся, как похотливые подростки, и меня это не волнует. Я могла бы целовать этого мужчину до посинения губ, и это все равно не принесло бы мне удовлетворения.
Он шепчет мне в губы: