Конечно, подобное мальчикам говорили ещё в пору учения, но лишь самое основное. Девочкам преподавали подробнее, но те, конечно, никогда не рассказывали им об этом. Теперь же Гольяму открывалось множество интереснейших вещей. Например, оказывается, снежные призраки и песчаные рыцари - не души умерших женщин и мужчин, после смерти расходившиеся одни на север, другие на юг...
- Вне срединного мира лишь смерть, - продолжала Дали-цоха. - На севере - ледяная, на юге - пламенная. Юг и север наполнены нежитью, вечно алчущей объединения. Создания бесконечной тьмы и бесконечного света - снежные призраки и песчаные рыцари, враги людей, хотели преодолеть разделение и вернуть мир в безвидность. Они всё время нападали на мир людской, чтобы смести его, ибо лишь он препятствует их желаниям. Увидев это, Маруха вложила в Дворку-цоху волшебные силы, которые нежить не могла сломить. Дворка, благословенная, основала Орден святого брака, который с тех пор много эонов держит мир.
Всё так: Замок был центром Сумеречного мира, он издавал законы, рассуживал споры, принуждал к миру провинции, раньше постоянно воевавшие. Зато отдельные люди невозбранно пользовались правом на самозащиту, и это часто перетекало в произвол, который не могли решить городские суды матрон. Тогда тоже подключался авторитет Замка.
- Благословенный Орден не даёт безумию захватить род людской, - продолжала метресса. - Он запретил придумывать хитрые машины, которые могут потом стать оружием либо унести людей от мира; не позволяет копаться внутри человеческого тела - это не нужно, ибо, по благости Марухи, все болезни лечатся магией, а те, что не лечатся, лечить не нужно. Он запрещает путешествия за небесные горы, окаймляющие мир людской - потому что нам хватает нашей долины. А хватает потому, что матроны неусыпно следят, чтобы люди не плодились слишком сильно. В мудрости своей наши метрессы наблюдают за деяниями книгописов, глиномесов, малеванцев, киноделов и прочих затейников, чтобы не создавали они ничего странного, мутного и неприятного, а лишь весёлое, полезное и понятное. И много чего ещё славного делает Замок. Но самое главное: наши алмазные девы неустанно противостоят демонам сторон света.
Теперь это было делом и Гольяма - на всю его оставшуюся жизнь. Воины ордена сражались лишь парно - муж и жена, и это была алмазная связка. Девы били врага магией, а мужи прикрывали их с оружием - особым, настроенным на поражение чудовищ. Гольям уже научился ковать такое - да, его кузня переехала в Замок, так что старый гой остался с носом.
Неплотское слияние давало супругам невероятные духовные и физические силы, усугублённые изнуряющими тренировками. И только они из всех людей этого мира могли уничтожить чудовищ. Поэтому Алмазный легион был главным защитником Сумеречного мира.
- Почему ты выбрала меня? - который раз спросил Гольям, совершая после занятий ритуал омовения ног жены.
Она была, как требовал устав, совершенно нагой и сидела на краю их брачного ложа.
- Тебя избрал мой алмаз, - в который раз ответила ему Лами, не открывая от него взгляда и всем существом впитывая ощущение его рук. Лишь во время этого обряда они имели право касаться друг друга. И ещё во время битвы.
Когда подходит конец обучения, алмазная дева сама узнаёт это. Тогда она идёт искать мужа и рано или поздно находит. Муж остается с неё до смерти - обычно своей, потому что они чаще погибают в сражениях. Другого мужа у девы уже не будет, вдовая становится метрессой, обучает дев и их мужей и оставляет обеты воздержания.
Гольям растирал в тёплой воде стопу жены, борясь со страшным желанием поднести её к губам. Но Лами знала, как ему хочется этого. Он вымыл её ноги уже дочиста, но в сотый раз проводил ладонями по пяткам, подошве, между пальцев... Он, казалось, мог бы делать это вечно, и Лами совсем бы не возражала. Но тут дверь кельи распахнулась.
Увидев, что жена открыла глаза и напряглась, Гольям повернулся. В дверях стояла Дали-цоха - метрессы пользовались безраздельным правом посещать любую келью без предупреждения.
- Приветствую, Лами-цоха. Мне потребен твой муж, - произнесла довольно молодая ещё, но слегка располневшая от спокойной жизни черноволосая женщина. - Гольям-пац... - повелительно кивнула она.
Он знал, зачем она пришла. Поднялся, поклонился жене, поклонился метрессе и пошёл за ней. Они пришли в одну из келий отдохновения с круглым ложем посередине. Дали закрыла за собой дверь и сразу сбросила расшитый хитон. Под ним ничего не было - лишь слегка обвисшее, но ещё белое и упругое тело, отмеченное боевыми шрамами.
Подойдя к Гольяму, она привычным движением толкнула юношу на ложе, задрала его хитон, нажатиями в пару точек подняла ему клык и взгромоздилась сверху. Слегка повозилась, пристраиваясь, и с видимым удовольствием опустила на его бёдра тяжёлый зад.
Придавленный Гольям не смотрел, как метресса, обхватив руками свои груди, с нежным урчанием прыгает на его теле. Не видел он и изображённую на потолке кельи увенчанную пентаграммой Дворку-цоху, благословенную, с атамом, прямо стоящую меж двух полумесяцев. Перед его глазами был взгляд Лами, пойманный перед уходом. В нём был гнев, презрение, растерянность. Кажется, ещё и страдание.
***
Песчаные рыцари - это вой и шелест в выедающей глаза мутной желтизне. Чудовища выступали из клубов песчаной взвеси неожиданно. Казалось, перед тобой всё то же пылевое облако, и вдруг оно сгущается, обретает плотность, и тебя сметает напоминающая дюну туча, громоздкая, но очень быстрая и опасная.
Вырвавшаяся из неё псевдоконечность с неуловимой быстротой приближалась к Лами. Если песчаный протуберанец коснётся тела - какие бы доспехи на нём ни были, хоть и усиленные заклинаниями - человек мгновенно станет твёрдой высохшей мумией.