— Скрестим пальчики, — сказала я и помахала на прощание Уэсу и Логану, которые ответили мне тем же. Я вышла из машины и услышала, как Сойер последовал за мной.
— Я провожу тебя.
— Спасибо, — ответила я, доставая рюкзак.
— У тебя есть ключи?
— Зайду через гараж. — Я закинула рюкзак на плечо и подошла к двери гаража с кодовым замком. Ввела код и дверь бесшумно открылась. Посмотрев на Сойера, я сказала: — Спасибо за все.
— Только не надо гуглить свой рейс, чтобы не узнать, что он прилетел раньше.
— Серьезно?
— Нет, конечно же. — Он послал мне свою знаменитую улыбочку, намекая, что так оно и было.
— Так или иначе, — продолжила я, — рада сложившимся обстоятельствам.
— Я тоже.
Окно машины открылось, и Уэс прокричал:
— Поехали, Сойер! Уже поздно!
— Удачи, — пожелала я. — Ты вручишь ей подарки завтра? Сегодня, если точнее.
Сойер наклонил голову набок.
— Думаешь, стоит? Сегодня Рождество. Вдруг я помешаю семейному празднику?
— Мне кажется, что стоит. Просто не засиживайся у нее на весь день.
— Ладно. Хороший совет.
— Я даю отличные советы, — сказала я.
— Счастливого Рождества, Амалия.
— Между прочим, у меня для тебя кое-что есть, — добавила я, и мое сердце учащенно забилось.
Сойер нахмурился.
— У тебя что-то есть для меня? В честь чего?
— Ну, это маленький презент. Просто твоя сестра сказала, что вы с семьей всегда обмениваетесь подарками в канун Рождества, а я увидела это остановке в Меските, и у меня было не так много денег, поэтому не могла купить тебе что-нибудь получше или…
— Амалия.
Я замолчала.
Он протянул руку.
— Ты собираешься вручить мне свой супердешевый подарок, который требует миллиона оправданий?
Я достала закладку из заднего кармана и вложила ее в его руку. Сойер молча рассматривал подарок. На закладке изображалась птица, которая, как я эгоистично надеялась, будет напоминать ему обо мне. Под птицей была цитата Аристофана: «От слов и ум к высотам устремляется».
— Потому что тебе нравится читать…
Прежде чем он смог что-нибудь сказать, я обняла его и, закрыв глаза, уткнулась ему в плечо. Не уверена, показалось мне или нет, но Сойер быстро поцеловал меня в макушку.
— Счастливого Рождества, — прошептала я и юркнула в гараж к двери в дом. Оказавшись внутри, я прислонилась спиной к стене и старалась прислушаться к тому, как хлопает дверь машины и заводится двигатель. Ничего так и не услышав, открыла дверь и выглянула на улицу, но машины уже не было. Вздохнув с облегчением, я закрыла дверь в гараж и набралась смелости к встрече со своим домом.
25 ДЕКАБРЯ, 00:30
В коридоре стояла кромешная тьма, но я могла видеть мерцающие огоньки на елке в гостиной. От переизбытка эмоций, когда почувствовала запах любимого праздника, я едва не расплакалась, но мне удалось сдержаться. Было бы неловко и непродуктивно, если бы я разбудила родителей посреди ночи.
На цыпочках я прокралась к комнате брата на втором этаже. Она находилась прямо рядом с моей. Брат младше меня на два года, и мы были близки, но, к сожалению, недостаточно для того, чтобы рассказать ему о происходящем в Италии. Я остановилась у его двери, готовая постучать, но передумала. Нужно поспать.
25 ДЕКАБРЯ, 8:00
Меня разбудил запах бекона. Мой папа был ранней пташкой. Он проснулся первым, чтобы приготовить праздничный завтрак, прежде чем мы объедимся сладким. Я села в кровати. Выспаться мне не удалось, но сна не было ни в одном глазу.
И я стала ждать. Ждала, когда раздадутся голоса родителей на кухне. Ждала, когда зазвенит посуда и откроется, а потом закроется дверь в комнату моего брата. Подождав еще пять минут, я медленно спустилась вниз по лестнице.
Я вошла на кухню, когда моя семья завтракала. Первым меня увидел брат и от неожиданности поперхнулся апельсиновым соком. Пока папа хлопал его по спине, мама тоже заметила меня. Она уронила вилку.
— Счастливого Рождества, — произнесла я.
— Амалия? — Папа вскочил со стула и подошел крепко обнять. Мама и брат последовали за ним.
Вскоре счастливое воссоединение семьи было прервано вопросами. Целым множеством вопросов. На некоторые из них у меня имелись ответы, на другие — нет. Дело подходило к финальному вопросу.
— Так ты все бросила? — разочарованно спросила мама.
Мне казалось, что ее тон заставит меня почувствовать себя неуверенной в себе, я буду оправдываться. Но в этот раз я не спасовала.
— Да, мам, — кивнула я. — Там я потеряла себя. Постоянно сравнивала себя с другими, и все это превратилось конкуренцию, меньше и меньше касаясь музыки. Я найду работу и верну потраченные на меня деньги, но сейчас мне необходимо побыть здесь. Мне необходимо заново открыть для себя все то, что я люблю в музыке. Если бы это произошло в колледже, то могло бы полностью сбить меня с ориентира. Однако сейчас у меня еще есть время, а теперь и этот опыт. Все будет хорошо.
— Точно? — спросила мама.
Я кивнула, зная, что это правда.
Мама разрыдалась и снова обняла меня.
— Амалия, я так скучала по тебе. Мы все скучали. И мне так жаль, что я не поняла происходящего.
— Я скрывала это от вас.
— О нет! — вдруг испуганно воскликнула она.
— Что?
— Мы отправили тебе рождественские подарки! Теперь они в Италии. У нас для тебя ничего нет.
— Мам, — я обняла ее за плечи, — вы все здесь, и это все, чего желаю.
Очевидно, это мечтает услышать каждый родитель, потому что мама и папа снова стиснули меня в объятьях. Потом мы долго разговаривали и сели завтракать.
— А где ты взяла деньги на билет? — спросила мама, пока я уплетала за обе щеки папину стряпню. — Это удовольствие не из дешевых.
— Пару месяцев преподавала вокал некоторым школьникам в Милане, — покраснев, объяснила я.
— Амалия, ты же знаешь, что это запрещено, — отчитала меня мама.
— Ты права, меня могли исключить.
Она одновременно вздохнула и усмехнулась.
— Знаю-знаю, очень круто, что Амалия вернулась домой и все такое, — сказал Джонатан, вставая. — Но, в отличие от некоторых, у меня есть подарки, которые нужно открыть. Поэтому…
Мама шутливо шлепнула брата по руке.
— Джон, мы не видели твою сестру несколько месяцев.
— Мам, все в порядке, — рассмеялась я. — Дайте ребенку открыть свои подарки.
— Простите? — притворно удивился Джонатан. — Давно ли ты у нас повзрослела?
— Давно.
Мы прошли в гостиную и сели у елки. Я наблюдала за тем, как брат открывал подарки, и это было здорово. Даже весело. Я посмотрела в телефон, не совсем понимая, зачем это сделала. У единственных людей, кто знал о моем возвращении, не считая членов семьи, не было моего номера.
Так почему я его не дала?
Через несколько часов вся семья собралась на кухне. Мама и я собирали упаковочную бумагу в мусорный пакет, а папа и Джонатан мыли посуду. Раздался звонок в дверь.
Я посмотрела на брата и поиграла бровями.
— Это твоя подружка?
— Мы расстались.
— Что? Почему ты не сказал мне?
Джонатан пожал плечами.
— Не знаю, сестрица. А почему ты мне ничего не сказала?
Он улыбнулся и пошел открывать дверь. Скоро брат вернулся и сказал:
— Ты вернулась всего минуту назад и уже популярнее меня?
Сердце пропустило удар.
— Пришли ко мне?
— Просто доставили твой багаж.
Он рассмеялся, и я несколько раз шлепнула его по руке. Понятия не имела, что авиалинии доставляют багаж. Особенно в Рождество.
— Не забудь про чаевые, — крикнула мне мама вслед, когда я пошла к входной двери. — В моей сумке немного налички.