— Подожди! — я вскрикнула от неожиданности и перебила принца, — Я… Я знаю, что было дальше!
Тот поднял на меня удивлённый взгляд:
— Откуда?
А я окончательно убедилась, что те странные сны — не вымысел моей фантазии, а реальные события из прошлого.
— Леший болотный…
— Дэна? — Рэйвэл смотрел на меня настороженно.
— Я… я видела тот переворот во сне.
— Когда?
— Этот сон вообще снится мне с самого детства. Но всего пару дней назад он стал особенно ярким!
— Так это нормально — там же были твои прямые родственники и вместе с магией из поколения в поколение тебе передались обрывки из их памяти.
— Но так странно понимать, что это не обычный сон, а осколок прошлого твоих предков…
— Слушай, — принц неожиданно встрепенулся, — А ведь нам, наверное, снился одновременно один и тот же сон!
Я подняла на него удивлённый взгляд.
— Мне тоже снился этот роковой бал несколько дней назад. Та девушка, которая спускалась по лестнице, — Рэй встретился со мной взглядом, — Была очень похожа на тебя. Именно тогда я заподозрил, что ты потомок О'Рэял — отец как-то обмолвился, что, мол, свергнутый род угас не до конца. Правда, разговаривать он на эту тему не стал, мне вообще ни слова из него вытянуть не удалось про ту историю. И тогда я нашёл дневник одного из моего предков, того самого, который совершил переворот. Оказывается, если хорошо порыться в тайной секции королевского хранилища, можно найти узнать много чего интересного. Я вот узнал из того самого дневника, которому уже почти триста лет, что в качестве мести за убийство сына, глава… стёр с лица земли весь род О'Рэял. Но ему этого показалось мало, и тогда он решил проклясть того чудом сбежавшего пацана и его потомков аж до…
— Седьмого колена, — вспомнила я душераздирающую картину из сна.
— Да, — принц кивнул, — И если посчитать, то седьмое поколение — это как раз мы. Только вот что-то пошло не так — проклятье переродилось. И в результате, проклятыми оказались оба рода. И мой и твой.
Я задумалась: по-сути всё сходится, только вот…
— Рэй, а ты тоже видел во сне о сне осень?
Принц кивнул.
— Но почему, если переворот произошёл в начале лета?!
— Сейчас тоже лето, — Рэйвэл выразительно кивнул на окно, — А на улице лежит снег.
— Хочешь сказать, в тот день тоже произошло какое-то нарушение магического фона?
— Ну, разумеется, Дэн. Ты же сама видела во сне, всё обилие выпущенных боевыхзаклинаний. От такого мощного всплеска энергии магический фон там просто снесло. Из-за этого и произошёл сбой в погоде — резко наступила осень.
Я на миг задумалась, переваривая услышанную информацию, после чего вздохнула.
— Ладно, со сном разобрались. Теперь на повестке дня переродившееся проклятье… В чём, кстати, заключается его суть?
— А вот это самое интересное, — принц усмехнулся, — Суть заключается в том, что в седьмом поколении в роду О'Рэял появится наследник, которому Небо подарит кроху Белого Пламени. Ты же знаешь, что такой огонь в чистом виде — это неизмеримая сила, способная полмира стереть?
Я напряжённо кивнула, вспомнив когда-то давно увиденный мною сон, в котором моё пламя окрасилось в белый цвет.
— Так вот кроха этого пламени, согласно дневнику моего предка, живёт в тебе, хотя и не используется. Однажды оно высвободится. И либо уничтожит весь наш род до тла, либо тебя.
— А…
Я хотела что-то спросить, но в этот момент до меня дошла вся суть последнего предложения. И я уже не смогла вымолвить ни слова. Хорошо, что я сидела на кровати, иначе, наверняка упала бы. Потому что пришло осознание страшной истины: это проклятье обязательно унесёт чью-то жизнь — либо Рэя и всего королевского рода. Либо мою. И оба варианта одинаково ужасали. Потому что мне самой определённо не хотелось умирать, но и одна мысль о том, что может не стать Рэйвэла пугала ещё больше.
Тайны двух диннастий (часть 4)
Увидев, моё бледно-испуганное выражение лица, принц взял мою руку и крепко сжал.
— Дэн, мы обязательно что-нибудь придумаем. Ты не умрёшь, обещаю.
Он сказал это с такой уверенностью, что я поняла: если понадобится, он отдаст свою жизнь за мою. В этот момент для меня уже стало не важно, откуда в нём вдруг взялось столько самоотверженности. Стало важно не допустить его смерти.