— Да. Когда ваш нынешний король отказался принять в семью второго сына, нимфа прокляла его, — Сирин задумалась и процитировала неожиданно чётко:- Да пусть же обернуться все проклятья твоего рода против тебя!… А потом она умерла, так и не узнав, что по-сути прокляла не только короля, но и своих детей.
— Небо, за что?!…
Ноги сами собой подкосились и я медленно сползла вдоль перил на пол. С удовольствием бы сейчас разрыдалась, но даже на это больше не осталось сил. Положив голову на колени и обхватив её руками, я закрыла глаза.
Больше не могу ничего видеть. Не могу ничего слышать. И у меня уже нет сил выносить это безумие. Я не верю, что всё это происходит со мной и вокруг меня. Я хочу в тихое и спокойное прошлое. Или умереть.
Убейте меня кто-нибудь. И пусть весь этот кошмар, наконец, закончится.
— Дэна?!
Я так глубоко ушла в себя, что сквозь туман моих мыслей голос Рэя прозвучал словно издалека.
— Ты чего? Что происходит?
Он волновался — я почувствовала это по голосу, но даже смысл его вопроса до меня не дошёл. В голове царила звенящая пустота.
Я не услышала шагов, но через мгновение почувствовала тёплое прикосновение к плечам. Рэйвэл притянул меня к себе.
— Что ты с ней сделала?
Его голос молнией резанул слух. Наверное, в этот момент весь балкон мог покрыться инеем, потому что этим почти спокойным негромким вопросом он пообещал страшную смерть.
Но Александрин промолчала.
— Сирин… лучше сейчас мне ответь. Иначе я отправлю тебя на тот свет, и семь кругов ада станут для тебя бесконечными.
Птица неожиданно рассмеялась. Человеческим смехом.
— Верю! Но я не боюсь тебя, принц, потому что она не боится. А я — её часть.
— Что с ней?
— Перезагрузка мозга. Не так-то просто осознать и принять то, что за твоей спиной стоит смерть и тебе не убежать от неё, — откликнулся дух пламени, — Я рассказала ей, что проклятье заберёт вас обоих.
— Но оно заберёт кого-то одного!
— Это ты так думаешь. На самом деле всё несколько сложнее!
Сирин выжидающе замолчала. Рэйвэл тоже несколько долгих секунд молчал.
Потом серьёзно спросил:
— Что же я упустил в записях моих предков?
— Ничего не упустил: там этого попросту нет, потому что проклятье изменилось совсем недавно. Буквально двадцать лет назад. Когда твой отец отказался брать в семью второго ребёнка. Нечисть обернула проклятье против вашего рода.
— Не правда, — фыркнул Рэй, — Она к тому времени была уже слишком слаба, чтобы колдовать!
— Ненависть и обида придают сил…
— Всё равно не правда! Она не могла проклясть своих же детей — ведь мы тоже часть рода.
— Так она не знала, какое именно на Казимире проклятье.
— Отец должен был ей сразу сказать, и она бы его сняла!
— Да, только нечисть, прокляв его, сразу же умерла… Всё ещё не веришь мне?
— А у меня есть причины верить?
Я, наконец, заставила себя открыть глаза и увидела напряжённо-недоверчивое выражение лица принца.
Посмотрела на Александрин.
— Ты откуда всё это знаешь?
Птица величественно расправила длинный огненный хвост:
— Я — пламя, что горит в самой Вечности. Я всё знаю.
— Тогда скажи, что нам со всем этим делать? — не выдержала я.
Удивительно, но птица отчётливо пожала плечами и весело заявила:
— Любить друг друга! Настоящая любовь снимет проклятье!
— Чего?!
Мы с Рэем синхронно нахмурились.
А сирин невозмутимо пояснила:
— Проклятье, наложенное на проклятье — непредсказуемая сила. В тот день Небо решило дать шанс последним наследникам двух древних родов — вы должны прекратить эту бессмысленную молчаливую вражду, тянущуюся через многие поколения. Навсегда. Это возможно только, если вы полюбите друг друга. Тогда, Дэниэлла, пламя в твоём сердце станет воплощением чувств, а не смерти.
«…И когда пепел прошлого снегом укроет землю, возродится пламя проклятья. Вы согреетесь в нём. Или сгорите дотла»
Сирин замолчала. Рэй ещё больше нахмурился. А я, неожиданно для самой себя, рассмеялась.
— Тёмная Бездна, Александрин, ты как себе это представляешь?!
— Что именно?
— Нашу любовь. Ну, посмотри на нас — очевидно же, что мы друг другу не подходим совершенно!
— Это вам так кажется…
— Да я с ним даже встречаться не согласилась бы!
Рэй ехидно хмыкнул:
— Да, конечно. Только забудем наши первые две встречи.
Я обернулась и, встретившись с ним взглядом, прищурилась:
— Ты же прекрасно знаешь, что это безобразие — следствие столкновения магических фонов!