И она срывается…
Гермиона ловит его влажные и солёные от слез губы своими. А Драко с прерывистым выдохом накрывает её рот, обхватывает её крепче и целует, целует, целует. Всё жарче и настойчивее, сводя её с ума. Он словно уже умеет летать и тянет её за собой, в воздух, все выше и выше, прямо к небу. По крайней мере, она перестаёт ощущать, что вокруг что-то есть. Гермиона парит в невесомости. Его губы заставляют её забыть обо всем на свете, и она отвечает ему, унося и его за собой. Их языки нежно сплетаются в чувственном танце. В её животе уже полыхает огонь, а он так близко, что она чувствует, как же сильно он желает её.
Гермиона чувствует, как крепкие руки Драко приходят в движение, и её тело покрывается мурашками под его ладонями. Спина, плечи, шея… Его пальцы плавно спускаются на её грудь и он сжимает её.
Гермиона выгибается. Тихо стонет ему в губы.
— Можно? — снова спрашивает он, отпуская её рот из горячего влажного плена.
Она не понимает, чего он хочет, но кивает, и его руки растегивают пуговицы. Драко раскрывает её рубашку, серые глаза жадно разглядывают:
— Кружево… Я так хотел увидеть этот розовый лифчик… — шепчут его губы, которые тут же оказываются на её груди.
Драко целует, не прекращая согревать её жарким дыханием:
— Какая у тебя нежная кожа… А запах… Ландыши, м-м… От тебя пахнет весной…
Он прижимает её к себе одной рукой, а другая медленно спускает розовое кружево с её небольшой упругой груди. И он стонет от вида, который открывается ему. Гермиона закусывает губу от осознания, что он восхищён ею. Снова. Тот горячий вечер проносится перед её глазами. Но для Драко это впервые. И ему нравится то, что он видит… Её ноги подкашиваются, в животе горит пламя. Он подхватывает её. Притягивает ближе. Его колено у неё между бёдер. Гермиона на выдохе касается его возбужденной чувствительной промежностью.
Мерлин!
Так хочется потереться об него! Гермиона невыносимо хочет этого и начинает движение вверх по его бедру, задевая его напряжённый пах…
— Гермиона… Мерлин… — хрипло выдыхает он.
Грейнджер издаёт тихий полустон, когда тёплые мягкие губы хватают её напряжённый розовый сосок. Драко легко облизывает его, а потом чувствительно прикусывает и снова лижет, и сосёт. И повторяет то же самое с другой грудью. Она тихо хнычет и всхлипывает в ответ на каждое настойчиво дразнящее касание губ и языка. Её пальцы зарываются в светлые вихры, склонившегося к её груди парня.
— Драко… Боже… Ах… — стонет Гермиона, делая движение вверх и вниз по его бедру.
— Гермиона, какая ты сладкая… Хочу… Хочу целовать тебя… — шепчет Драко, зацеловывая её груди.
Она думает, что сходит с ума. Каждый его поцелуй, каждое слово, сказанное жарким шепотом в её кожу, движение тела к ней, прикосновения длинных пальцев, жар внизу живота захватывают её настолько, что когда его рука вдруг оказывается у неё между ног, настойчиво поглаживая через ткань трусиков, она чувствует, что её тело больше не подвластно ей. Все её ощущения скручиваются тугой горячей пружиной внизу живота, и она вытягивается в струнку. Глаза закрываются, и Гермиона с прерывистым несдержанным вскриком взрывается в сокрушительном оргазме.
Драко стонет в ответ, хватает её рот губами, словно хочет выпить её экстаз, как вино, и вдруг морщится и резко отрывается от неё со вскриком:
— Гермиона! Моя спина!
— Ай, прости! — она задыхаясь, отскакивает от него, её руки в лечебной мази и его крови… — Чёрт возьми! Драко! Я не хотела!
Гермиона еле стоит на дрожащих ногах, испытывая послеоргазменный шок, а Драко вдруг смеётся, хотя на щеки ему снова брызжут слезы.
— Грейнджер, я готов терпеть эту боль. Это ничто, по сравнению с тем, что сейчас было…
Она сдерживает дыхание и нещадно краснеет. Мерлин, какая досада, как она могла настолько забыться! Малфой был так ласков с ней, а она расцарапала ему поврежденную спину! Дура! На неё наваливается удушающая горькая волна стыда.
— Прости… — говорит Гермиона тихо, с сожалением, чувствуя, как и по её щеке сбегает слезинка.
— Грейнджер… Гермиона… — Он тянется к ней и стирает соленую каплю с её кожи. — Не плачь…
— Нет-нет, я не плачу, это дождь. — Она слабо улыбается, вспоминая его ответ в тот вечер. — Я не хотела, чтобы тебе было больно…
— О, я думаю, ты ещё не раз мне сделаешь больно… — тихо говорит Драко.
Гермиона нервно сглатывает, ловя и пытаясь понять его эмоции. Какие странные слова. Что он хотел этим сказать?
— Почему ты так говоришь? — шепчет она, разглядывая его порозовевшее лицо, всклокоченные светлые волосы и опухшие от поцелуев губы.
— Предчувствие…
Она недовольно фыркает, и поскорее поправляет лифчик. Драко с интересом наблюдает за ней, вытирая слёзы со своих щек.
— Грейнджер, — он усмехается. — Красивое белье! А вот рубашка лишняя…
— Драко, я прошу тебя… — Гермиона ещё сильнее краснеет и быстрее встаёт за его спину, чтобы остановить кровь из ран, которые она сковырнула в порыве страсти. — Сейчас снова будет немножечко больно…
— Я же говорил… — кидает ей Драко, закусывая губу.
— Прости, я не специально…
— Я вам не помешал? — слышатся тяжёлые шаги и в подсобку заходит Аберфорт Дамблдор.
Он очень похож на своего брата Альбуса — такая же борода, высокий рост, но шире в плечах. Увидев его, Драко резко выпрямляется и снова охает, его раны отдают жестокой болью.
Гермиона только и может, что благодарить провидение, за то, что Аберфорт пришел не тогда, когда она стонала в руках Драко.
— Добрый день, профессор Дамблдор! — звонко приветствует она.
Тот деловито проходит за спину Драко.
— Добрый ли? Что это? Как это случилось? — Хмурится он, разглядывая ожоги, кивает Драко. — Кто тебя так, малец?
— Это Драко Малфой. Он ведет зельеварение у младших курсов. — объясняет Гермиона.
Драко поднимает взгляд на Аберфорта и смотрит на него прямо и уверенно, но Гермиона видит, как напрягаются его плечи и ладони сжимаются в кулаки.
— Я знаю, кто он… — бормочет Дамблдор. — Нечего так на меня смотреть! Тебе надо к Помфри!
— Я не пойду к ней. Это я сам, нечаянно… — врёт Драко и бросает на Гермиону взгляд, говорящий «Помалкивай!».
— Ладно, сам… — ворчит брат бывшего директора. — С этим тебе поможет не мазь, а настойка… И шрамов не будет…
Мужчина деловито лезет на верхние полки, звеня склянками и вытаскивает синюю бутылку с непонятным содержимым. Малфой недоверчиво оглядывается и чуть не кричит от боли, когда грубые руки начинают покрывать его спину холодной настойкой смоченным в ней бинтовым тампоном. А после Аберфорт крепко заматывает Драко бинтами, не слушая его недовольное шипение, тихие ругательства и вскрики.
Гермиона следит за этим действом, закусывая губы и переживая за Малфоя, но Дамблдор делает всё так быстро и мастерски, что она боится вставить слово и испортить его настроение. Аберфорт человек с характером, пусть уж лучше он помогает, чем злится и ворчит.
Дамблдор вытирает руки тряпкой:
— Всё… И будь в следующий раз осторожнее с гноем бубонтюбера! Давайте, топайте отсюда, у меня сейчас урок начнётся…
Гермиона ловит уставший и потухший взгляд Драко, он осторожно соскакивает с табурета и поворачивается к Дамблдору. Хмурится.
— Я хотел сказать… Спасибо… — Малфой снова кидает на неё взгляд, странный, смесь отчаянного стыда и злости, и произносит сквозь зубы. — Я не хотел убивать вашего брата…
В подсобке становится тихо.
— Я знаю… — хмыкает бородач скептически. — Не хотел и не убил… А я вот иногда хотел его прибить… Удачи, малец! Накинь это. — он протягивает свою тёплую черную мантию и тихо усмехается, скрывая улыбку усами.
Значит, вот что означал этот странный взгляд Драко. Прощение. Он хотел попросить прощения и присутствие Гермионы его смущало. И Аберфорт снова удивил Драко. Сначала вылечил, а потом показал всем своим видом, что не держит на него зла. Насколько известно Гермионе, младший брат Альбуса Дамлдора не был с ним слишком дружен, но Драко этого не знает, и он стоит посреди подсобки, немного ошарашеный неожиданным ответом и медленно натягивает черную мантию: