– Карл тоже пошел к Эллиот-Хед? – спросил шериф.
– Я не видал, – ответил Леонард. – Да наверняка и не скажешь. Уж больно густой был туман.
– Вряд ли Карл снялся, – рассудил Марти. – Не в его привычках было бегать. Уж если он где выбрал место, то там и оставался. Может, поживился чем на Судоходном. А впереди я его не видал, нет.
– Я тоже, – подхватил Дейл.
– Но на Судоходном-то вы его видели, – напомнил шериф. – Кто еще там был?
– Кто еще? – переспросил Дейл. – Да разве ж всех упомнишь. Там десятка два судов было, если не больше.
– Густой туман, – сказал Леонард. – Гуще не бывает. Ни черта не видать.
– И все же кто был? – повторил вопрос шерифа Арт.
– Ладно, – сдался Леонард, – попробую вспомнить. «Касилоф», «Островитянин», «Магнат», «Затмение» – это на Судоходном…
– «Антарктика», – прибавил Дейл, – тоже была там.
– Да, «Антарктика», – подтвердил Леонард.
– А как насчет радиосвязи? – спросил Арт. – Слышали кого? Из тех, кого не называли?
– Вансе Шёпе, – припомнил Леонард. – Знаете? У него «Провидение». Перекинулись с ним парой слов.
– Так уж и парой, – усмехнулся Марти. – Да я вашу трескотню всю дорогу слышал, до самого верхнего течения. Ну ты, Леонард, и…
– А еще? – перебил шериф.
– «Вожак стаи», – ответил Дейл. – Я слышал Джима Ферри и Хардвелла. «Берген» был на Судоходном…
– Уверен?
– Вроде да, – ответил Леонард. – Ну да, точно.
– А «Магнат»… чье это судно? – спросил Арт.
– Моултона, – ответил Марти. – Прошлой весной купил его у Лейни.
– А «Островитянин»? Это кто?
– «Островитянин» у Миямото, – ответил Дейл. – Вроде у него. Ну, у того, что младше.
– У старшего, – поправил Исмаил. – Кабуо старший. Младший – это Кэндзи. Тот на консервном работает.
– Все они на одно лицо, – рассудил Дейл. – И не разберешь, кто есть кто.
– Ага, японцы эти… – Юваг швырнул окурок в воду рядом со «Сьюзен Мари».
– Значит, так, – решил Арт, – увидите Хардвелла, Вансе Шёпе, Моултона или кого там еще – скажите, чтобы зашли ко мне побеседовать. Я хочу знать, говорил ли кто из них с Карлом прошлой ночью. Понятно? Чтоб явились все до единого.
– А шериф прямо землю носом роет, – сказал Юваг. – Разве это не несчастный случай?
– Конечно, – ответил Арт. – И все-таки, Уильям, человек мертв. Придется писать отчет.
– Короший человек был, – высказался Ян Сёренсен, говоривший с легким датским акцентом. – Короший рыбак. – И покачал головой.
Шериф убрал ногу со сваи и тщательно заправил рубашку в брюки.
– Абель, – бросил он помощнику, – подготовь катер и жди меня в участке. Я тут пройдусь с Чэмберсом. Надо обговорить кое-что.
Но только когда они совсем вышли из доков и свернули на Портовую улицу, шериф перестал говорить о пустяках и перешел к делу.
– Послушай, Исмаил, – сказал он, – я знаю, что ты задумал. Ты задумал статью. Шериф Моран подозревает, что дело нечисто, и начал расследование. Так?
– Ну, не знаю, – ответил Исмаил. – Я пока еще ничего не знаю. Надеялся, что ты введешь меня в курс дела.
– Конечно, введу, – ответил Арт. – Только ты сперва обещай мне кое-что. Ты ни словом не обмолвишься о расследовании, идет? Хочешь сослаться на мои слова? Вот, пожалуйста: Карл Хайнэ утонул в результате несчастного случая. Ну или что-то в этом роде, ты уж сам придумай. Но о расследовании молчок. Потому что нет никакого расследования.
– Хочешь, чтобы я соврал? – спросил шерифа Исмаил. – Состряпал фальшивку?
– Ладно, только давай без протокола, – предупредил шериф. – Да, расследование ведется. Всплыли кое-какие странные, совсем незначительные детали, и они могут означать все что угодно – такова наша позиция на данный момент. Это может быть убийством, непредумышленным убийством, несчастным случаем… чем угодно в буквальном смысле этого слова. Все дело в том, что пока мы ничего не знаем. И если ты раструбишь об этом на первой странице, не узнаем никогда.
– А как же те парни, с которыми ты только что говорил? Сам знаешь, Арт, что они сделают. Юваг всем и каждому разболтает о том, как ты вынюхивал убийцу.
– Это другое дело, – возразил Арт. – То ведь слухи, так? А слухи пойдут в любом случае, без всякого расследования. Таким образом мы дадим убийце понять – если, конечно, он существует, – что все это пустая болтовня. Пусть длинные языки поработают на нас – введут его в заблуждение. Да и в любом случае я обязан был задать вопросы. У меня ведь нет выбора. И если кто хочет строить догадки, так ведь то его личное дело, тут уж ничего не поделаешь. Но вот заявлений в газете я не потерплю.