— С добрым утром, красавица, — его губы нежно коснулись ее лба.
— И тебя, счастье мое. Давно не спишь?
— Да вот пытаюсь сообразить, как нам спасти твою сестру.
— И как успехи? — оживилась она.
— Знаешь, я тут подумал — зачем нам все усложнять? Я ведь могу просто встретиться с братом и предложить выкупить у него Мию.
Бьянка опешила.
— Выкупить? Так просто? И ты думаешь, он согласится?
— Денег у него, конечно, куры не клюют, но ведь он все-таки мой брат.
— А он знает, что ты жив?
— Нет.
— Нет? — приподнявшись на локте, Бьянка встревожено вгляделась в его лицо. — Так может и не стоит ему об этом знать? Мало ли что ему в голову взбредет, вдруг он захочет тебя убить?
Амрен ласково убрал за ухо прядку, которая упала ей на глаза.
— Не думаю. Мы были близкими друзьями.
— Но разве ты для него не соперник? Ты ведь старше.
— Старшинство не играет роли, да я и не собираюсь претендовать на трон. Тем более, у него еще куча братьев кроме меня.
Бьянка прижалась щекой к его груди.
— Нет. Мне все это не нравится. Я не хочу, чтобы ты рисковал. Давай лучше, как в прошлый раз, залезем к нему во дворец и похитим сестру.
Амрен тяжело вздохнул.
— Боюсь, так просто не выйдет. Я ни разу не был в том дворце и понятия не имею, как нам туда попасть. Поверь мне, так будет проще и безопаснее.
Некоторое время они молчали. Бьянка обдумывала слова возлюбленного. Что-то в его плане вызывало тревогу. Не зря же Амрен скрывался все эти годы. И теперь ради нее, ради спасения ее сестры, он собирается выйти из тени. И так уже этот Вакиль знает что он жив. А если пронюхает еще больше народу, чем это может для него обернуться? Единственное, что немного успокаивает — это надежда на то, что чем быстрее они освободят Мию, тем быстрее отсюда уедут. Вчера Амрен так и не ответил, поедет ли с ней в Хейдерон, но скорей всего она сумеет его уговорить — а там уж он точно будет в безопасности.
— Хорошо, — наконец сказала она. — Давай попробуем. А как ты собираешься с ним встретиться? Разве тебя так просто пустят во дворец?
— Вряд ли, — ответил Амрен. — Но у меня есть одна идея.
— Какая?
— В детстве мы с Селимом любили проказничать. Однажды мы стащили у нашего учителя указку и подсунули вместо нее дохлую змею.
Бьянка хмыкнула.
— И что он на это сказал?
— Визжал, как гиена в брачный сезон, — усмехнулся Амрен. — В общем, я пошлю Селиму записку, в которой упомяну этот случай. Если она окажется в чужих руках, то никто ни о чем не догадается, а вот брат поймет, что это действительно я.
— Это ты хорошо придумал.
— Я попрошу его о встрече где-нибудь за пределами дворца, чтобы больше никому не попадаться на глаза.
— Думаешь, он согласится?
— Посмотрим.
Бьянка помедлила. Сомнение острыми коготками неприятно скреблось на душе.
— Я пойду с тобой, — твердо заявила она.
— Нет, — мотнул головой Амрен.
— Пойду.
— Не пойдешь.
— Пойду.
— Не спорь, женщина!
— Пфф! — Бьянка возмущенно ткнула его кулаком под ребра. — Еще раз такое услышу — и ты узнаешь, как у нас в Хейдероне жены вправляют мозги нерадивым мужьям.
Он притворно нахмурил брови.
— Да ты злюка, как я погляжу.
— Еще какая! И я пойду с тобой. Это не обсуждается.
Амрен закатил глаза и вздохнул так тяжело, словно вся мировая скорбь навалилась ему на плечи.
— Вот же послал Бурхан на мою голову…
***
В раскаленном воздухе витали одуряющие запахи жареного мяса, специй и фруктов. Амрен и Бьянка с трудом пробирались сквозь густую шумную толпу — Селим назначил встречу в одном из домов на краю рыночной площади. Двенадцать лет Амрен не видел своего брата. Интересно, сильно ли он изменился с тех пор?
Несмотря на соперничество их матерей, братья любили друг друга. Или, по крайней мере, Амрену так казалось. С самого юного возраста Селим отличался редким честолюбием. Во всех забавах, будь то игра в догонялки или поединок на деревянных мечах, он стремился взять верх и дико бесился, когда проигрывал. Амрену часто приходилось поддаваться, иначе тот дулся потом несколько дней. Селим никогда не упускал случая показать свое превосходство над самым младшим из их троицы — Хамудом.
— Он же слабее, зачем ты его обижаешь? — спрашивал Амрен, когда Хамуд после очередных обидных насмешек убегал в слезах жаловаться своей матери.
— Слабым не место в нашей династии, — с презрением бросал Селим. — Чтобы тебя уважали — нужно быть сильным.
— Сильным, но не жестоким, — возражал Амрен.