— Зачем? — хрипло спросила она.
— Что? — Мия подняла красные от слез глаза.
— Зачем ты это сделала?
Сестра потупилась, нервно теребя манжеты своего платья.
— Прости, — наконец еле слышно выдавила она. — Не знаю, что на меня нашло. Я позавидовала вам. Позавидовала тебе.
— Позавидовала мне?! — Бьянка почти сорвалась на крик. — Мне?!
Пальцы невольно коснулись щеки там, где грубый шрам рассекал ее надвое.
— Прости, мне так стыдно, — промямлила Мия. — Я плохая сестра.
— Нет, Мия, — глухо бросила Бьянка. — Ты мне больше не сестра.
Мия с рыданиями кинулась ее обнимать.
— Ну пожалуйста, сестричка, прости меня!
Резко оттолкнув ее, Бьянка села на койке.
— Ты понимаешь, что это единственный человек, которого я любила? — она схватила Мию за плечи и крепко встряхнула. — Зачем ты это сделала? Почему ты так поступила со мной?
— Я… не знаю… Я боялась, что ты останешься с ним в этой ужасной стране.
— Да я бы в ад за ним пошла, — процедила Бьянка, с ненавистью глядя в ее глаза. — Ты знаешь, что со мной творилось после корабля? Знаешь, что я хотела наложить на себя руки, жила только ради того, чтобы освободить тебя. Он вытащил меня из этого дерьма. Да ты знаешь, кем он был для меня? Зачем ты влезла, Мия? Зачем? Ты убила меня.
Она осеклась и закрыла руками лицо. Рыдания спазмом перехватили горло.
— Прости, я не думала, что между вами все так серьезно, — залепетала Мия, — Ну не плачь, пожалуйста, сестренка. Ты найдешь себе другого.
— Ты совсем дура, Мия? — с горьким презрением бросила Бьянка. — Какого «другого»? Ты думаешь, в моей жизни будет кто-то еще? Ты думаешь, в моей жизни вообще что-то будет? Я отвезу тебя домой, и все.
— Что «все»?
— Ничего. Ничего больше не будет, Мия, ни любви, ни ненависти. Ничего.
— Мне страшно, когда ты так говоришь, — сестра в ужасе уставилась на нее.
— Раньше надо было думать.
— Нет! Пожалуйста, скажи, что ты ничего с собой не сделаешь! Пообещай!
Повалившись на матрас, Бьянка отвернулась к стене. В нос ударил запах подгнивших досок.
— Оставь меня в покое! Уйди! Не хочу тебя больше видеть.
— Но…
— Пошла прочь!
— Выслушай меня…
— Убирайся!
— Есть еще кое-что…
— Мне плевать!
— Тебя осмотрел корабельный доктор. Ты ждешь ребенка!
Глава 47
Волны с шумом бились о деревянные борта и бурливо разлетались молочно-белыми брызгами. На горизонте в легкой дымке виднелся высокий берег, а, приглядевшись, можно было различить горделивые очертания княжеского дворца. Корабль подплывал к Форталезе. Бьянка стояла на палубе среди остальных пассажиров и напряженно всматривалась вдаль. Соленый ветер играл ее волосами и вовсю раздувал паруса, неуклонно приближая завершение долгого пути.
Этот путь начался здесь, на берегу этого залива, здесь же он и закончится. Бьянке никогда больше не стать той наивной девчонкой, которая несколько месяцев назад беззаботно плескалась в море, не подозревая, что судьба вот-вот переменится. Что она найдет и потеряет свою любовь, что близкий человек вонзит ей нож в спину, что лицо пересечет безобразный шрам, а сердце закровоточит незаживающей раной.
Амрен остался там, за морем, в далекой жаркой стране, где воздух пахнет пряностями и песком, где никогда не бывает снега, а на безоблачном небе всегда светит солнце. Их любовь была чудесной сказкой, но каждой сказке приходит конец, а с последствиями Бьянке теперь предстоит разбираться в одиночку.
Весть о беременности повергла ее в смятение. Хотя чему тут удивляться? Бурная страсть, неосмотрительность — и вот результат. Конечно, Бьянка предполагала, что такое может случиться, но тогда она этого не боялась и даже в какой-то мере желала, ведь зачать дитя от любимого человека — что может быть естественней? Они ведь все равно собирались пожениться…
А что теперь? Он там, она здесь. Одинокая, изломанная, искалеченная — ползет домой как побитая собака. И что делать дальше? Садиться на первый же корабль, отплывающий в Алькантар? Но как она посмотрит Амрену в глаза после своего позорного бегства? После тех оскорблений и гадостей, что она ему наговорила? После той черной неблагодарности, которой она отплатила за его великодушие?
Даже если он ее простит, стоит ли возвращаться в Алькантар? Будь она одна, то секунды бы не сомневалась, но теперь ей нужно думать о малыше. Если родится девочка — что ждет ее в этой ужасной стране? Всю жизнь скрываться под паранджой? Прозябать в обществе, где женщину не считают за человека? Быть лишь тенью мужчины, его рабыней, его игрушкой? Нет, как ни жестоко лишать ребенка отца, но еще хуже обрекать его на страдания в этом аду.