В следующий раз Балалайка очнулась на чистой постели. Сидящая у изголовья Реви крутила в руках любимые пистолеты, прицеливаясь, переводя прицел, щелкая холостым спуском. Услышав щелчки, Балалайка обрадовалась: барабанные перепонки целы. Ну, или восстановлены.
- Что... В городе?
- Осталось три улицы и четыре калеки, - хмыкнула Реви. - Сдуло немногих, затоптали в панике намного больше. Но больше всего потом просто убежало подальше от берега. Как по мне, зря. Кто живет с моря, должен оглядываться на шквалы. Церковь завалилась: она стояла чуть на отшибе, купол до нее не достал. Пока не раскопали... Боюсь, Эда с матерью-настоятельницей там.
- Пока не увидела тела...
- Ну да, Эда сука еще та. Могла вывернуться. Вполне могла. И мать-настоятельница, как говорят у тебя в “Отеле” - “той самой матери”.
- Что... С “Отелем”?
Реви нахмурилась еще больше:
- Взрывники все пропали, не нашли ни тел, ни свидетелей. Вошли в порт, разминировать что-то. И не вышли. Еще два-три человека в давке. Остальные тут. В коридоре двое сторожат. Я им скажу, что ты очухалась, так они дверь вынесут.
- А... Как вы меня нашли?
- Тебя чудом не размазало об жопу Будды. Ты бултыхалась у входа в гавань, у самой статуи.
- Полтора километра? И я еще жива? И даже позвоночник цел?
Реви покачала короткими темными волосами:
- Бог хранит дураков и пьяных.
- Вот умеешь ты утешить, sestra. Ладно. Что я буду должна за очередное спасение?
Пиратка фыркнула:
- У тебя... Как это говорит Рок? Абонемент, во!
***
- Да тут слова такого не знают. Да и к чему? Есть же понятия: “завсегдатай”, “постоянный клиент”, “частый гость”. - Капитан первого ранга, командир атомного ракетного крейсера “Адмирал Лазарев”, привычно устроился на колоде за столом из неровных досок. И колода, и стол были выглажены рукавами и штанами посетителей, так что блестели не хуже лакированных. Мальчишка из бара, ничего даже не спрашивая, выставлял на стол тарелки с шипящими кусками мяса, бутылочки с остро пахнущим соусом, выкладывал зеленые пальмовые листья, а поверх - золотистые лепешки с поджаристыми краями.
- Изучили здешние ваш вкус?
- Так видно же. Доктор, долг платежом страшен. Совет ваш нужен.
В прошлый раз капитан обращался просто на “ты”. А сейчас официально. Терапевт напрягся, ожидая рассказа о болезни близкого человека, и прокручивая в уме список необходимых анализов и обследований, который обычно диктовал просителю в подобных случаях. Моряк не спеша обедал, и доктор тоже принялся есть, решив, что собеседник собирается с духом. Видно, сложный случай.
Но вот еда закончилась.
- Не будете болтать? Даже друзьям?
- Могли бы и не спрашивать.
- Предупредить обязан, - моряк надел собственную фуражку на растопыренные пальцы правой руки, посмотрел на нее, как будто впервые увидел. С моря пахнуло влагой; шевельнулись над загорелым лицом отросшие седые волосы капитана.
- Мне предлагают место на Танегасиме, - сказал моряк. - Знаете, что это?
- Остров-космопорт, возле Японии.
- Именно. Совместная программа. Мы, японцы, американцы, немцы. И Туман, естественно. Как писали в старых романах, “пружиной всему”.
- Ну да, у американцев мыс Канаверал восстановлен, у нас Кап-яр, Восточный, да и на Байконуре целых три старта вроде бы дезактивировали уже. По крайней мере, говорили в новостях еще весной. Так что собственные программы у каждого есть и так, - сообразил доктор. - На Танегасиме, значит, общая.
Капитан коротко кивнул.
- Но вы же невыездной, - уточнил врач. - Секретоноситель. Или нет?
- Так я никуда и не выеду. Я от наших там буду. Просто не с военным флотом.
- А флот вас отпустит?
- Как ни странно звучит, с радостью, - каперанг почесал затылок. - Продвигать меня уже некуда. Крейсеров, кроме “Лазарева”, больше нет, и получить эскадру мне не светит. Нет у нас эскадр. И пока что строить не планируется. Разве что лет через надцать, на основании технологий Тумана. Только против кого? Папуасов теперь и так задавить можно. У серьезного противника имеются такие же корабли Тумана, как и у нас. А после Роанапура в лояльности русалок не сомневаются даже последние придурки. Не мы одни можем говорить девочкам ласковые слова... Так зачем теперь сыпать деньги в боевой флот, если приличный Туманник может разнести его в клочья? Как это и произошло с нашим флотом в последней войне. “Лазарев” единственный уцелел. Ну, кроме совсем уж мелочи.
Командир уцелевшего крейсера хмыкнул:
- Зато адмиралов, контр-адмиралов осталось... Ну, понятно?
- И какого же совета вы хотите от человека, вдвое младше себя?
- Умного. Руку Абдул-Мамеду вы же пришили?
Доктор вздохнул.
- Пришил Айболит-Шайтан, под мудрым руководством Рицко-химе-сама, да будет милость Эйнштейна с ними обоими. Я там свечку держал да от пиетета дрожал.
- Но свежий взгляд мне все равно не помешает.
- Разве что в этом качестве, - сдался врач и перестал язвить. - Кем вас туда зовут?
- Руководителем комплекса “морской старт”. Платформа, несколько судов обеспечения, по кораблю от всех участников для охраны. Если я предложение не приму, то все равно буду на своем же “Лазареве” охранять их. И кажется мне, что до самой пенсии.
- Так вам перспективы интересны?
- И перспективы тоже. Напоминаю. То, что я сейчас буду говорить, лучше ни с кем не обсуждать. На Танегасиме летают русалки.
Доктор чуть не подпрыгнул: и правда, всем новостям новость!
- И как?
- Полный успех, абсолютный восторг. Единственно, при перестроениях корпуса в настоящем вакууме, не на стендах, многовато “серебряной пыли” расходуется. Не отработан пока процесс, разлетается в невесомости драгоценный материал. Сейчас почти все производство нанороботов на орбиту вкалывает.
- Да! - вспомнил терапевт. - Говорила же Такао, что научилась корпус из железа поддерживать, а нанороботов применять исключительно в необходимых местах. У нее даже бьющиеся чашки завелись. Обычные.
Каперанг посмотрел пристальней:
- Вы подушку Такао видели?
- Про нее что, весь мир знает?
- Ну, она же в подушку в фильме обнимала. А кого в рубку приглашала, тот подушку живьем видел. Но нас таких немного. Что же, доктор, вы не догадались, кто там нарисован?