В выпускном классе я задумалась о смерти всерьез. Да и на то были причины.
Какие у подростков бывают причины для самоубийств? Оскорбления и унижения окружающих? Неудачные отношения? Семейные конфликты? Провалы в учебе? Да, всё именно так. Из-за подобных ситуаций молодые люди и становятся на короткий путь на выход. Порой люди умирают, потому что никому не было дела, что они были живы.
А что же у меня из этого списка?
Полный набор.
Всё слилось в единственный вывод. И теперь, когда мне почти 25, он такой же, как и когда мне было восемь: всё вокруг просто не имеет смысла.
В детстве мне вместо нормальных объяснений часто говорили, вырастешь – поймешь, но я выросла и совсем ничего не понимаю. Даже того, зачем я выросла.
И этому безграничному бреду осталось тянуться всего полдня.
Я стою у окна и смотрю на падающий снег. С шестого этажа хороший вид.
Я люблю снег. Но только тот, что падает, а не тот, что лежит на земле.
В одном стихотворении, которое я читала в школе, говорится, что умирать не хочется ни в какое время года, якобы потому, что в каждом есть свои трогательные препятствия – правда, не сказать, что непреодолимые. Но я считаю, что для смерти любой сезон подойдет, а зима – так в самый раз.
Зима вообще отличное время для ухода. Холодно – на похоронах задерживаться не станут, закопают и разойдутся поскорее. И так же быстро забудут. А кто-то, из тех, кто все-таки придет, даже там, стоя у двухметровой ямы, не будет думать, о том, где он и зачем пришел, потому что будут мысли поважнее, например, как сегодня вечером развлечься.
Я вообще никого не жду там.
Киношники знают: хочешь облагородить похороны – проведи их под проливным дождем или как минимум под суровыми тучами. К черту магию кино. Меня устроит жесткий дубак на заснеженном поле. Магия русской зимы. Основано на реальных событиях.
Зима отличное время. И сегодня ее последний день, как и мой. Поэтому я даже почти не нарушаю основ школьного стиха – умру, пока сменяются братья-месяцы, ни в какое время года.
Завтрашняя весна для меня уже не наступит. Я ни на секунду не хочу в ней задерживаться. Не хочу видеть, как вокруг все становятся счастливыми. Как тошнотворные парочки целуются. Как шумные компашки веселятся. Как хоть кто-то улыбается.
Семь утра.
Я смотрю на падающий снег.
В моей руке кружка с безвкусным чаем. В моих глазах бесцветный город. В моих мыслях безмерная тоска.
Я уже давно неживая. Осталось совсем немного.
2
Снежинки щекочут мне лицо, пока я иду к остановке.
Есть в этом снегопаде нечто завораживающее, магическое, непостижимое. И наполняющее странной эйфорией – но, видимо, лишь тех, кто любит снег, как я, а не тех, кого вытолкали голым на мороз.
Говорят, замерзнуть – не мучительная смерть, особенно если ты хорошенько пьян. Засыпаешь себе сладко в воображаемом тепле, тихонько так, а потом тебя находят какие-нибудь бомжи, обшаривают карманы, забирают одежду, обувь, а может, даже зубы, не знаю, это я уже фантазирую, представляю.
Нет. Всё решено. Я сделаю, как тот бравый солдат, герой войны. Проверено веками.
Продавливаюсь в автобус. В этот притон раздраженных. Да только из-за одних физиономий здешних пассажиров, которые я вижу каждое утро, уже можно решиться на суицид. Это же просто убийственная печаль. Не автобус, а настоящая хандровозка.
Уверена, здесь у каждого второго есть схожие с моими планы. Например, у той морщинистой женщины в очках, укутавшейся в свою пуленепробиваемую коровью шубу. Наверняка ее достала тоскливая работа библиотекарем, это я так думаю, что она работает библиотекарем, уж больно знакомая муть одиночества растекается за ее толстыми линзами. И она всё ждет не дождется, когда кто-нибудь из читателей наконец вернет книгу о самоубийствах, но, видимо, такую литературу возвращают крайне редко.
И вон та студентка, крашеная брюнетка с пирсингом в носу и на брови. У нее небось всё тело в татуировках, котики-собачки всякие, или надписи бестолковые на английском или китайском, да еще и с ошибками. Слушает какой-нибудь тяжелый рок всю ночь и серфит в интернете в поисках сама не зная чего, но чего-то такого, что немного заглушит ее негативные мысли о том, что хорошо бы просто сдохнуть.